Паладин
Как я люблю этот трактир! Кажется, что всю жизнь здесь прожил. Это потому, что все трактиры почти одинаковые. Два этажа, в первом зал с деревянными лавками, столами и стойкой, за которой толстый трактирщик протирает глиняные кружки грязным фартуком. А на втором каморки с клопами, стоящие медную монету за ночь и завтрак бесплатно. Я прихожу сюда каждый день. Благо, жалованья, которое платит мне мэрия, хватит на кувшин вина и кусок мяса. Я десятник пешей городской стражи нашей горячо любимой столицы и я очень хочу есть.
- Трактирщик! Неси сюда свой зад, а не то, клянусь Мироздателем, ни одна строительная компания не возьмется отстроить твой клоповник!
- Сей секунд!
Толстый Хмай, трактирщик в седьмом поколении, уже мчался ко мне с подносом – меня тут знали. Я положил меч на стол и сбросил плащ на скамью рядом с собой. Сев, я проверил, легко ли выходит метательный нож из ножен за голенищем. Многие и ходили в этот трактир из-за риска не вернуться. Ну и я тоже, каюсь, грешен. Люблю острые ощущения.
Я вытянул ноги к огню и с наслаждением вгрызся в сочную баранью ногу. Люблю смотреть на огонь. Вообще на огонь, воду и как другие работают можно смотреть бесконечно, поэтому оптимальное сочетание вышеперечисленного – пожар. Готовили тут неплохо, а вот вино опять разбавлено. «Побить его, что ли…» лениво подумал я относительно трактирщика. Пока я мысленно боролся с ленью, накатившей после ужина, дверь таверны глухо стукнулась об стену.
Как и бывает в таких случаях, все обернулись и посмотрели на новенького. Тот остановился и некоторое время стоял неподвижно, ждал, пока глаза привыкнут к нашему полумраку. Свет давал лишь камин – огромную люстру в виде колеса от телеги с натыканными по ободу свечками сломали на прошлой неделе в драке с несколькими пьяными в дым тёмными.
И тут меня посетило нехорошее предчувствие. Я осмотрелся и понял, что единственное свободное место за моим столом.
И точно, незнакомец двинулся ко мне, виртуозно уворачиваясь от шмыгающих официанток и пивных кружек, которыми размахивали завсегдатаи этой дыры. Он остановился в двух шагах, и я смог рассмотреть его. Высокие сапоги, плащ с капюшоном, надвинутым на самые глаза. И меч. Огромный двуручный меч, который вошедший носил в ножнах за спиной. Что – то мне не нравилось в этом мече. И сам незнакомец тоже.
Вот оно что, на рукояти выгравирован крест. Цвет во мраке не разобрать, но точно крест. Паладин! В грязной таверне! Не может быть!
- Здесь не занято, уважаемый?
Я не сразу понял, что он обращается ко мне. Я сдвинул плащ дальше к стене и сделал приглашающий жест. Надо же, живой паладин! Будет, о чем рассказать завтра в караулке. Я нескрываемым любопытством разглядывал незнакомца, который и не думал снимать плащ. Паладины стали редкостью даже в столице, не то что в других городах. Деды рассказывают, что когда-то их было много, и они отличались друг от друга. Одни находили виноватых, другие их наказывали, третьи следили за первыми и вторыми, что бы, значит, не озоровали. Не знаю, давно это было. Брехня, наверное.
Какой паладин справится с расследованием лучше, чем наши Дознаватели Городской Стражи? Говорят, паладины ушли тогда, когда была создана городская стража. Просто ушли. А еще говорят, где-то далеко на севере есть замок из серого камня, на штандарте которого изображен парящий голубь и возле него в последний раз видели больше одного паладина за один раз.
Подошедший трактирщик склонился к паладину и спросил, что он будет заказывать. Не расслышал, что он ответил, но трактирщик склонился еще ниже и что-то шепнул не ухо загадочному посетителю. В руке крестоносца сверкнул золотой, мгновенно сменивший хозяина и трактирщик проворно скрылся на кухне. Я пожал плечами и вернулся к ополовиненному кувшину вина.
На сцене в дальнем углу уже настраивал лютню заезжий менестрель, третий вечер развлекавший посетителей старыми балладами. Прихлёбывая вино, я слушал музыканта, затянувшего что-то про драконов. Вернулся трактирщик с пивом и мясом для паладина. Тот, не снимая капюшона, принялся за еду. Изрядно осмелевший после вина, я решился задать крестоносцу пару вопросов.
- Что же привело вас в наши края, уважаемый?
Незнакомец хмыкнул, и глотнув из кружки, неопределенно взмахнул рукой.
У меня перехватило дыхание от изумления – на безымянном пальце паладина сверкнул перстень! Витое кольцо атаки! Легендарный артефакт, по преданиям принадлежавший Инквизитору по имени Бим! Я похолодел. По преданиям, если где-то появился Инквизитор – член боевого крыла Ордена Света, то жди большой драки. Я отодвинулся и с опаской покосился на соседа. Угораздило же, Умертвие меня раздери…
Ну точно. Как в воду глядел. Ржавые дверные петли обиженно взвизгнули и в зал быстро вошли несколько человек. В плащах. И на каждом плаще – «Коза»! Тёмные! Да еще МИБы! Эти ребята просто так впятером в таверну врываться не будут. Я покосился на соседа и тяжело вздохнул. Клянусь Вознесением, паладин, куда ты меня втянул? Если тёмные по твою душу, они и меня прикончат только потому, что я рядом сидел.
Один из тёмных, по виду старший, прямо воткнул взгляд в моего соседа. Посетители, почуяв, чем пахнет, постарались максимально тихо и быстро покинуть помещение. Через секунду в зале остались только мы с паладином и пятеро тёмных. МИБы синхронно выхватили из под плащей мечи и стали брать нас в полукольцо. Я опять вздохнул. Пора вмешаться, я все же представитель закона. Я встал.
- Я представляю закон. Если у вас претензии к этому человеку, решайте их согласно дуэльному кодексу города Capital-city. Назовите себя и уберите оружие.
Один из тёмных зашипел и сквозь зубы злобно бросил:
- Не лезь не в свое дело, Страж. Уходи сейчас и мы тебя не тронем.
- Ты пойдешь против Закона, тёмный? Нападение на Стражу карается жестоко и беспощадно, не смотря на чины звания и склонности.
Я понял, что добром мы с ними не разойдемся. Я скосил глаза на паладина. Тот спокойно заканчивал ужин, не обращая внимания на внешние раздражители. Да пожрет меня Лорд Разрушитель, что ж такое!
Темные бросились на нас. Разговоры кончились. В развороте выхватываю меч из ножен на столе, второй рукой тянусь к ножу в сапоге. Вот такому общению я обучен. Принимаю сокрушительный удар на гарду, пытаюсь достать другого МИБа кинжалом… Понеслась. Мимо головы что-то просвистело и я увидел, как кувшин с моим недопитым вином врезался в лицо одному из нападавших. Не успел я возмутиться, как паладин сбросил плащ и рванул из ножен клинок. Я вытаращил глаза. Кромус. Плюс пятый. Снятый с вооружения, когда я еще не родился.
Я понял, почему деды при упоминании Инквизиции крестились и прятались в чулан. Первый МИБ был разрублен от плеча до пояса, и фонтан крови, хлещущий из разрубленного надвое тела, стал моим последним воспоминанием. Я погрузился во мрак, в последнюю секунду успев рассмотреть обломки табуретки, сыпавшихся с моей головы…
Когда я очнулся, всё уже было кончено. Я открыл глаза. Красный туман. Пытаюсь морганием изгнать эту красную муть. И тут доходит. Это не туман. Это кровь. На стенах, на полу, на потолке. Кровь Карающей Длани тёмного клана МИБ. Я огляделся, но Инквизитора нигде не было. Умертвие меня раздери, хоть бы мне это приснилось! Мироздателем клянусь, больше не буду пить! Мой взгляд наткнулся на меч, который я еще сжимал в руке. На рукояти полыхал ледяным пламенем синий крест. Я с силой зажмурил глаза и снова посмотрел на меч, в надежде, что крест исчезнет. Холодное сияние креста никуда не делось.
- Очнулся? Ты молодец. Спасибо. В прежние времена так и было, несколько бойцов против целого мира. С криком «Лучше смерть, чем бесчестье», шли на смерть лучшие из лучших. Ты смел, но это не важно. Ты силен, но и это не важно. Ты достоин принять тяжкий крест паладина – одиночки. Носи его с честью, и действуй, как подскажет тебе твое сердце. Прощай…
…На этих словах мои выпученные глаза закатились, и я опять отключился, словно открывая этим новую страницу своей жизни…
