О том, как Храм Знаний строился

Я воскресну. Каждый раз, когда меня убивают, повторяю себе это. Прежде, чем мне отсекают голову, разрубают надвое или сжигают. Или топят. Или перемалывают в кашу, кость за костью. Или...

Принято говорить, что смерть приходит ко всем по-разному и имеет бесчисленное множество обличий. Это неправда.

Смерть всегда одинакова, просто потому, что это смерть. Со временем это стало мне понятным. Хотя так было не всегда.

Но смерть - это не самое страшное. Страшнее всего - холод.

***

- Я, конечно, все понимаю. И то, что объект закончили, и то, что отметить захотелось. И даже то, что никто не удосужился спросить у меня разрешения - понимаю. Но, может быть, кто-нибудь объяснит мне, куда делось остальное? - прораб ткнул в нашу сторону остатками вывески и обвел нас взглядом.

Мы, конечно, тоже все понимали. Не хуже прораба. Даже лучше, пожалуй. Поэтому молчали сокрушенно, угрюмо и, вроде как, немного с отчаянием. А это, поверьте мне на слово, то еще искусство.

- Примерно так и думал. А ведь это должен был быть Храм. Именно Храм, с большой буквы. Настоящий, правильный. И вывеска у него должна была быть правильной. Как в задании указано. Вы понимаете, остолопы, что нам теперь если и заплатят, то это будет совсем другая сумма?

- Должен был быть Храм, а будет "Х". Ну или "З", потому что..., - начал было Серега с внезапным вызовом, но икнул.

- "ХЗ" это будет, Сергей, "ХЗ". Ну а что? Тоже ведь звучит? Правда? Правда, я тебя спрашиваю?

Серега снова икнул. Правда, уже без всякого вызова и, кажется, даже немного испуганно. Мы все покосились на Серегу. Прораб не стал коситься, потому что продолжал пялиться в мутные Серегины глаза, только немного отодвинулся и брезгливо поморщился.

Мы косились. Прораб пялился. Храм стоял. Серега начал икать непрерывно. Видимо, это нас и спасло.

- Да пошли вы..., - прораб швырнул в Серегины ноги остатками злополучной вывески, развернулся и грузно зашагал в сторону портала.

Когда его сгорбленный силуэт исчез в портальном сиянии, Серега в очередной раз икнул. Конечно же, с облегчением. Мы тоже это облегчение почувствовали, но икать не стали. Все-таки, ситуация действительно серьезная, а икать как-то несерьезно. Хотя, если подумать, то какая может быть...

- Ну, че делать-то будем? - прервал мою усталую мысль Негр.

- Надо связаться с заказчиком и объяснить ситуацию, получить дальнейшие указания, исправить недостатки, - как обычно, Фуфел оказался самым рассудительным из нас.

Кто был заказчиком, мы, конечно, не знали. Заказчики таких серьезных объектов всегда предпочитают оставаться в тени. Но мы тоже не лыком шиты, не первый год, понимаешь, строим. Даже если нам никто не показывает сам договор подряда, ибо кто мы такие, в сущности, чтобы в него глядеть, то сведения о заказчике всегда есть в техзадании. А уж его-то мы изучим от корки до корки. Ну или нет.

- Щас все будет, пацаны, - Серега удовлетворенно икнул и направился в наш вагончик.

Мы закурили. На самом деле, курить не хотелось совершенно. Но есть слово "надо".

- Давай сюда уже, - Негр вырвал у доковылявшего до нас Сереги томик техзадания и заглянул в его конец. Ну, в конец техзадания, естественно. - Пацаны... тут...

Техзадание было подписано "С...". "С..." - потому после "С" были только неровные края оборванного листа бумаги.

Серега настороженно икнул.

- "Сиськи"? - Негр с робкой надеждой уставился на нас и потеребил свое кольцо в ухе.

- Сам ты сиськи, - безжалостно отрезал Фуфел.

- Может, "Су..."

- Сам ты су..., Толстый, - Фуфел не дал закончить мысль и Сереге, посмотрел на меня. - Еще будут варианты?

У меня вариантов не было. Потому что я смотрел на оборванный лист, который вдруг оказался таким важным, и вспоминал. Как уложили последний кирпич, как устало ели потом уху у костра. Как Серега с Фуфелом ушли в магазин, и как они вернулись. Как потом было весело. И как потом было плохо, когда уха в моем желудке устроила жестокое побоище с элем. И как я впохыхах ворвался в наш вагончик, схватил первое подходящее, что попалось под руку, и убежал усмирять враждующие стороны. И как мы уснули, кто где, вперемешку.

- Не, нет у меня вариантов, мужики.

- Давайте хоть это вот присобачим, - Фуфел поддел ногой две оставшиеся от вывески буквы. - Все лучше, чем ничего.

Серега согласно икнул.

Мы промолчали.

***

- Кто будет расплачиваться? - требовательно повторила трактирщица.

Вот эти трактирщицы всегда такие. Сначала добрые и обходительные, нате вам и выпить, нате вам и закусочку, а может, повторить, а еще, а снова? А потом... "кто будет расплачиваться?" Ну вот какая тебе разница, кто будет... Хотя, наверное, да.

- Заплатим, мать, не нагнетай, - я повертел головой, приходя в себя. - А где все?

- Один в номер ушел спать, как белый человек. Другой дрыхнет на поленнице снаружи, сволочь. А третий, с кольцом в ухе который, Любку мою наверх увел с полчаса уже как, гад. Я потому и спрашиваю - кто будет расплачиваться?

- За Любку?

- И за Любку тоже!

Я пошарил в карманах и выгреб на стол остававшиеся деньги.

- Утром остальное. Принеси-ка, мать, еще эля.

- Утром не заплатишь, паладинов вызову, - пригрозила трактирщица и презрительно фыркнула. Но деньги все же сгребла, и довольно скоро у меня на столе оказался кувшинчик. Неполный. Совсем неполный, объективности ради. Но, как говорил один мой друг, все лучше, чем ничего.

***

- Вы позволите?

Не поднимая головы, я неопределенно махнул рукой. Вопрошавший немного постоял, но, по всей видимости, решил истолковать мой жест как согласие, потому что опустился рядом на лавку. Мне, в принципе, было все равно. Эль давно закончился, денег нет, а до утра еще несколько часов. Можно пойти поспать. Пусть сидит.

- Чего изволите, добрый человек? - возникшая рядом как из-под земли трактирщица вновь была самой любезностью.

- А того же, что заказывал мой друг. И ему тоже.

Трактирщица безропотно удалилась выполнять заказ, а я повернул голову в сторону своего неожиданного благодетеля. Тот оказался светловолосым, голубоглазым и добродушно улыбался. В общем, сам напрашивался получить в морду.

- А с чего это ты вдруг решил, что мы друзья, а?

- Мы и не друзья. Я просто сел на свободное место и в качестве компенсации решил угостить элем. Это же ничего?

- Ничего, - снисходительно рассудил я, утихомиривая нахлынувшее раздражение. - Вроде.

***

В споре рождается истина. А если не спорить - не рождается. Мы с моим возникшим невесть откуда, и даже, я бы сказал, прямо-таки образовавшимся другом не спорили. Так, пообщались ни о чем, как и положено двум незнакомым между собой мужчинам, волею судеб выпивающим вместе. Про магов, про уворотов, про критов. Про топоров я на всякий случай не стал ничего говорить, так как давно уже рассмотрел прислоненный собеседником к столу здоровенный топор. Ну его, от греха подальше.

- Ну, я думаю, это зависит от большого количества условий, - мой товарищ задумчиво покрутил на пальце какое-то вычурное кольцо. - Про конкретные формулы нам вряд ли кто-то скажет, но одно могу констатировать точно - чем больше у тебя пмк, тем лучше.

- Ценная информация, - буркнул я. Эль в который раз закончился и ко мне понемногу возвращалось раздражение. Да и собеседник вызывал у меня какое-то неясное ощущение. Бесплатный эль - это, конечно, хорошо. Но что-то меня беспокоило. Может быть, то, что денег у меня все же нет, а в халяве всегда нужно знать меру. - Слушай, мужик, спасибо тебе за выпивку и за компанию, но креды у меня кончились давно и, видимо, надолго, поэтому пора сворачивать лавочку. Если что, потом пересечемся, я верну.

- С кредами у всех проблемы, ага, - согласно кивнул он. - Думаю, еще хуже будет с этим становиться. Говорят, на равнинах Храм строили и напортачили что-то капитально, так что неизвестно еще, чем это для всех обернется.

- Строили, угу. Мы и строили, в общем-то. И да, напортачили. Но, вроде, не сильно. Хотя, может, и сильно, не знаю. Сначала хотели к заказчику податься в ноги падать, но обмозговали и решили, что что-то, наверное, не стоит. На всякий случай.

- А кто заказчик-то?

- Не знаю. Там с ним долгая история приключилась, скажем так.

- Вот он, наверное, злой на вас, этот заказчик.

- Наверное, - отрешенно кивнул я, наблюдая за манипуляциями моего собеседника с его причудливым кольцом.

- Думаю, найди он вашу четверку, вам всем пришлось бы понести справедливое наказание.

- Наверное, - я помолчал. Мне вдруг нестерпимо захотелось в туалет и я поднялся из-за стола. - Ладно, спасибо за это вот все.

- Не за что, - ответил блондинчик, не поворачивая головы, и продолжил крутить на пальце свое кольцо.

Я безразлично пожал плечами, прошел между столиками и вышел на улицу. Поискал глазами поленницу, но Сереги там не оказалось. Видимо, дрова даже для его пухлого тела оказались слишком неудобной постелью, и он тоже решил воспользоваться номером. А я, в свою очередь, решил воспользоваться поленницей, потому что к туалету идти было лениво совершенно.

Делая свое нехитрое дело, я краем глаза почувствовал движение и повернул голову налево. Слева были ворота, к которым вела измученная дождем земляная тропинка, собачья конура с какой-то мелкой шавкой, паладинская карета, еще одна поленница, а дальше начинался лес.

Пока мой мозг обдумывал увиденную картину, сзади на плечо легла тяжелая рука.

- Слинять хотел, работничек? А что это ты тут... - прошипела трактирщица, с неожиданной силой разворачивая меня к себе. Взгляд ее опустился и она всплеснула руками. - Нет, ты посмотри на него! Ты что делаешь, гад?!

- Так это... это самое..., - очевидно, моя попытка сформулировать мысль и оправдаться провалилась, потому что трактирщица незамедлительно залепила мне звонкую пощечину.

- Я тебе дам "это самое"! Да я тебя паладинам сдам! Вон они уже... приехали... почему-то..., - затихая с каждым словом, произнесла трактирщица.

- Ты зачем их вызвала, дура? Я же сказал, что заплатим утром, - еще не осознавая, а потому с надеждой я посмотрел в ее расширенные глаза, но трактирщица испуганно прикрыла свой рот ладонью и откуда-то из-под нее совсем уж шепотом ответила:

- Не вызывала... не вызывала я, они сами... приехали, - потом стрельнула глазами вниз и добавила. - Ты бы это... того...

Матюгнувшись, я вернул свое достоинство туда, где ему положено было быть, и уставился на трактирщицу.

- Кто же их вызвал тогда?

- Я не вызывала, - повторила трактирщица и попятилась от меня, все дальше и дальше растворяясь в темноте. - Да и не паладины это, ты что, не видишь? Что же ты натворил-то такого, родненький?

Шея почему-то отказывалась слушаться, но мне удалось повернуть голову. Трактирщица рехнулась, это очевидно. Как не паладины, если вон финтифлюшки паладинские, герб на карете и крест... Красный.

Я сглотнул подступивший к горлу комок. От кареты отделился темный силуэт и неторопливо направился к воротам. Мне пришлось куда более торопливо ретироваться в таверну.

В таверне все было по-прежнему. Мой собеседник был еще здесь, сидел за тем же столом и с интересом наблюдал за мной, слегка наклонив голову. Мне вдруг вспомнились его слова о наказании. И то, что я не сообщал ему, будто нас было четверо.

Рука инстинктивно потянулась к ножу на поясе, но человек за столом едва заметно покачал головой, не отрывая от меня взгляда. За спиной скрипнуло и я метнулся, пулей взлетел по лестнице на второй этаж. Здесь где-то Фуфел и Негр. И, может быть, Серега. Можно выпрыгнуть в окно, не боясь разбиться, не высоко. Потом в лес, до ручья, бежать по нему до самой реки, чтобы собаки не учуяли, а там уже можно будет спокойно...

Инквизитор стоял у окна ко мне спиной, и даже не повернулся на звук. Но я не стал обольщаться. Пнул первую попавшуюся дверь и ввалился в номер, где сразу же наткнулся на широко раскрытые глаза Фуфела. В номере тоже был Инквизитор. И этот тоже не удосужил меня вниманием. Только поднял голову, и та, вместе с застывшими Фуфеловскими глазами, отправилась в большой брезентовый мешок, явно уже чем-то наполненный. Там, где лежала голова, осталась внушительная темно-багровая лужа.

Я медленно сделал шаг назад и вновь оказался в коридоре. Стараясь не смотреть особо по сторонам, спустился в зал трактира, постоял у лестницы, а затем подошел к нашему столу и аккуратно сел за него. Мой несостоявшийся товарищ плеснул мне эля, и я машинально опустошил стопку.

- Я знаю, кто ты.

- Потому что было сказано о четверых? - он слегка приподнял бровь и с иронией взглянул на меня.

- Нет, - помотал я головой и мотнул подбородком. - Кольцо.

- Ааа, - понимающе протянул блондин и так уставился на свое кольцо, как будто видел его впервые. Странное, необычное кольцо, широкое, почти как печать. С выгравированной здоровенной буквой "С". - Оно действительно слишком бросается в глаза. Но это атрибут.

- Где мои друзья? - свой собственный голос показался мне чужим.

- Ну... то там, то здесь, - уклончиво ответил мужик.

- Серега?

- Тот, который спал снаружи? - собеседник посмотрел мне в глаза и сочувственно скривился. Я не стал уточнять.

- А Негр?

- Это который?

- С кольцом в ухе.

- Кстати, да. Где у нас Негр? - спросил блондинчик у кого-то за моей спиной. Я обернулся и увидел чрезвычайно подозрительного субъекта, который стоял чуть левее. Тот снял с плеча сумку, пошарил в ней и бросил что-то к нам на стол.

- Как занятно, я не ошибся, - усмехнулся мой... бывший собутыльник (?) и с отвращением отодвинул от себя ножом окровавленное ухо Негра с торчащим в нем золотым кольцом. - Действительно, то там, то здесь.

- Меня тоже... в мешок?

- Тоже, - обрадованный моей небывалой сообразительностью, закивал головой он. - Мне кажется, это будет... Справедливо, не находишь? - Блондинчик подождал моего ответа, но, конечно, не дождался и продолжил. - Ну, сам посуди. Такой значимый объект. И такое оскорбительное отношение. Ладно, вывеска, черт с ней. Ладно, лист техзадания..., - увидев мой испуганный взгляд, он улыбнулся. - А ты думал, Я не узнаю? И даже это - мелочь. Но как быть с шестым параграфом?

- Ккаким шестым параграфом? - обреченно уточнил я, учитывая, что ни о чем таком мне не было известно.

- Ну как с каким? С шестым. Такой параграф был в техзадании. Циферкой "6" обозначен. Знаешь такую циферку? Так вот она там была. А вы это вообще не выполнили. Что там у нас было? - вопросил блондин у субъекта за моей спиной.

- Ээээ... было... ну..., - замешкался субъект.

- Ладно, потом придумаем. Не к спеху. Я тоже не помню. Но что-то ведь было! Ну и что прикажешь с тобой делать в связи со всем этим? Медленно четвертовать? Изувечить и бросить в лесу на радость волкам? Переломать конечности и закопать заживо? Или, может быть, предпочитаешь быть милосердно сожженным?

Я не предпочитал. Мне как-то все перечисленные варианты не особо нравились, но я благоразумно промолчал.

- Босс, а давайте я его это... того..., - я повернулся к субъекту за спиной и тот выразительным жестом чиркнул себя по горлу.

- Это мы всегда успеем, - погрозил пальцем мой будущий палач. - Пойдем-ка, жертва, подышим свежим воздухом.

Ноги не слушались, но блондинчик крепко взял меня за плечо и заставил встать, поволок на улицу. Я обернулся, и оставшийся у стола субъект снова многообещающе провел ребром ладони у горла. Кое-как мы вышли в прохладную освежающую ночь и встали посередине двора.

- На самом деле, мне вовсе не хочется тебя убивать. Понимаешь? Многие считают, что я жестокий. А я не жестокий. Хотя и не добрый, надо отметить. Но убивать тебя не хочу. - Я с затеплившейся надеждой посмотрел в его задумчивое лицо. - Могу тебе дать один шанс выжить. Один-единственный. Пусть он тебе и не понравится, но ты имеешь право воспользоваться им. Только сумей. Скажи мне, чего ты боишься больше всего на свете? Самый твой пронизывающий, самый ужасный страх, не связанный со смертью. Тот, от которого сознание прячется, оставляя только инстинкты, древние, как сама жизнь. И я накажу тебя именно таким образом. Но учти, если ты попытаешься солгать, я узнаю об этом, и ты будешь умирать вечно. Ложь Мне - неприемлема. Поэтому не торопись с ответом, подумай хорошенько.

Я стоял и думал. Это была ниточка, которая могла меня спасти, поэтому думал долго. Мне даже показалось, что тот, кто приговорил меня к смерти или к чему-то еще более ужасному, заскучал.

А потом я сделал то, чего не делал уже очень долгое время. Запрокинул голову и посмотрел в небо. Скучающий убивец тоже заинтересованно поднял взгляд.

На небе были звезды и луна. Обычное ночное небо. Я поспешно опустил глаза.

Убивец тоже перестал пялиться наверх и посмотрел на меня.

- Время на размышления вышло. Еще раз хочу напомнить - не вздумай мне солгать. Теперь отвечай.

- Однажды мне снился сон. В общем-то, "однажды" - это просто оборот, который здесь не к месту, - поправился я поспешно, памятуя о наказе. - Этот сон снился мне много раз. Как будто я лечу высоко-высоко, до самых облаков, а потом гораздо выше. И еще выше, и еще. Касаюсь звезд руками. Они обжигают, но я играю с ними, жонглирую даже, вроде, перетасовываю, и, наконец, опускаюсь на луну. Луна мягкая, податливая. Там тепло и уютно, никого нет. Я просто ложусь и лежу, даже не делая ни единого шага. Лежу и разглядываю проносящиеся время от времени мимо искорки, и ни о чем не думаю. Мне не хочется ни о чем думать, и это вообще не нужно, от меня этого никто не ждет и не требует. Я просто лежу. Потом засыпаю. И, конечно же, просыпаюсь. А вокруг нет никаких искорок - только полная, абсолютная темнота. И дикий, разъедающий тело холод. И больше ничего нет. Совсем.

Он смотрел мне в глаза и ждал. Ждал даже больше, чем этого требовала вежливость. И гораздо больше, чем это вообще могло бы быть нужным. Потом рассмеялся.

- Это, прости, какая-то чушь. Хотя чего еще можно было ожидать от маленького, ничтожного существа, боящегося смерти. Но ведь я предупреждал - Мне нельзя лгать. И ты понесешь за эту свою попытку наказание, куда более жестокое, чем смерть. Потому что куда более справедливое.

Он вновь схватил меня за плечо, уже без малейших признаков обходительности, и чуть ли не пинками загнал назад в таверну. Субъект все еще находился у стола и разглядывал ухо Негра на кончике своего ножа. Кровь давно запеклась, ухо сморщилось и выглядело нелепым подобием улитки. Субъект поднял голову, посмотрел на меня, перевел взгляд на моего конвоира, и злорадно усмехнулся.

- Все-таки... того?

- Нет, не того. Он солгал Мне. Куда нам его определить, чтобы смерть показалась ему счастьем?

- Я думаю, что его место возле пара...

- Туалет, Ранд. Я же говорил, это называется - туалет. Но твоя идея мне нравится. У нас ведь никого нет сейчас в Канализации?

- Нет, шеф, там никого.

- Тогда брось его в эту клоаку. Сделай так, чтобы он никогда оттуда не вышел. Ты меня понял? Никогда. И пусть смерть к нему приходит каждый день. Он ведь так боялся ее, что позволил себе попытку обмануть Меня.

Субъект положил негровское ухо на стол, постоял немного в раздумьях и подошел ко мне. Взял за другое плечо крепкой мозолистой рукой и с внезапным сожалением в голосе то ли ко мне, то ли к тому, что не удастся меня "того", сказал: "Ну... пойдем... что ли...".

***

По паучьему топоту я понял, что у меня очередной визитер. Так всегда бывает. Сначала топот, потом кто-то приходит. Потом - смерть.

Мне пришлось забычковать в ботинок самокрутку из высохших бинтов и сделать шаг вперед. Тип был явно нетрезв, но старался держаться молодцом. Он загадочно подмигнул мне и подкинул в руке увесистый мешочек.

- Я тут гайки-вентили нашел, тебе они случайно не нужны? - заискивающе улыбнулся мне тип вместо приветствия.

Придется подыграть. Снова.

- Ты НАШООЛ их.? Лука хочет менять! Лука тебе даст жетоны, а ты дашь Луке ИХ! Согла-а-асен?

Всегда забавно наблюдать за ними в этот момент. Как меняются выражения их лиц, когда они вдруг понимают, что имеют дело с нерасторопным сумасшедшим придурком.

- Я хочу менять ИХ на жетоны.

Забираю дурацкий мешочек с никому не нужными железяками и бросаю ему в руки несколько жетонов. Пусть задавится.

- ИХ больше у тебя нету... Неси еще, Луке нужно больше ИХ! - продолжаю прикидываться дурачком я, одновременно поворачиваясь спиной. Не люблю смотреть в их лица, когда они меня убивают. - Как зовут-то тебя, а?

- Щас узнаешь... Гыыыы, - гнусно хихикает мой очередной визитер перед тем, как разрубить меня надвое.

14:07 Голодный Бобер поднял предмет "Гайка", запоминаю я.

"Я воскресну", - повторяю я это мысленно, и половина моих губ, та, которая лежит справа от вытекающего из разрубленного черепа мозга, слегка улыбается.

Потому что смерть - это не самое страшное. Страшнее всего - холод.