Тысяча подземелий

Возле спуска в Бездну, как всегда, царил гвалт. Новички, с опасливым восторгом косясь на громадные створки, которые отделяли мир подземного мрака от мира, залитого солнечным светом, спорили, кто из них пройдёт дальше прочих. Обладатель острого слуха мог бы выделить из общего гула слова, сказанные срывающимися от волнения голосами: об унаследованном от прадеда мече, о секретном заклинании, доставшемся от старого волшебника из Города Луны, или о тайном боевом искусстве разить врага без пощады голыми руками.

Те из воинов и магов, кто был поопытнее, усмехался, глядя на неофитов, мнящих себя бывалыми подземщиками. Кто-то, возможно, при этом вспоминал свои первые походы: крылья растут за спиной, меч в руке кажется оружием, способным прорубить дорогу хоть до самого подземного замка Лорда разрушителя, а любые сомнения в доблести и воинском искусстве мнятся тяжким оскорблением, смыть которое можно только кровью.

Чуть поодаль деловито проверяли снаряжение те, чьи слова о Бездне в Городе Ангелов принимали на веру, даже не думая возражать. Те, кто спустился в только что открытые ангелами пещеры одними из первых и до сих пор не оставили это занятие. Эти воины не считали зазорным лишний раз убедиться в том, что у них всё в порядке с оружием, доспехами и снадобьями – чем порой, желая произвести впечатление на окружающих, грешили подземщики помоложе. Время от времени то один, то другой хвастун не возвращался из пещер, возрождаясь к новой жизни милостью ангелов, создателей мира, уже на поверхности. А ветераны – ветераны раз за разом спускались и поднимались, неся в заплечных мешках добычу, о которой прочим оставалось только мечтать. Ещё один поход, ещё один луч в веере сияния их славы.

- А ещё, говорят, есть у Бездны проклятие, - говоривший стоял, прислонившись к воротам плечом и поигрывая кинжалом. Лицо, видневшееся через открытое забрало шлема, казалось спокойным. – Каждый тысячный поход – особый.

Воин, который называл себя Искателем, помолчал, старательно не отрывая взгляда от кинжала, который, крутясь, сверкающим серебристым колесом взмывал с его ладони за тем, чтобы потом в неё же и опуститься и быть пойманным за кончик лезвия.

- Особый? – не выдержал кто-то из новичков.

Воин улыбнулся уголком рта: всё, как всегда. Лица меняются, куклы остаются. Ими так легко управлять.

- Ты думаешь, там тебе повторять станут? Первый раз не услышал, второй раз Бездна скажет. Тихо-тихо так… чьим-то сопением за спиной.

Вокруг засмеялись. Выждав, когда новички успокоятся, Искатель закончил:

- И никто не знает, каким он будет, твой особый тысячный поход. Кому как… - те, кто слушал его, в мыслях уже услышали «повезёт», но он сказал иначе: - выпадет. Есть и такие, кто смог вернуться. Не полностью, правда. Но это лучше, чем остаться… их даже порой можно встретить. В последнюю ночь месяца Битв.

Месяцем Битв был второй месяц осени, и на него выпадали самые большие турниры, победить на которых мечтал каждый воин или маг. Искатель знал, как сделать свои басни особенно запоминающимися: назавтра месяц Битв заканчивался.

Он, должно быть, продолжил бы свою игру с новичками, но в этот миг ворота Бездны дрогнули и стали расходиться в разные стороны, мало-помалу прячась в глубоких пазах, прорезанных в скале.

Всё ещё поглядывая на странного пророка, воины стали выстраиваться в очередь…

* * *

Саша оторвал руки от клавиатуры и потёр пальцами виски. Что за дичь? Что за особый тысячный поход?.. месяц Битв ещё какой-то изобрёл. Он смотрел на монитор, где в общем чате до сих пор висели его слова. Вот снизу добавились ещё несколько строчек. Саша тут же крутанул колёсико мышки.

«…последнюю ночь месяца Битв», - мелькнуло на мониторе, и снова пропало: те, кто ещё оставался перед Бездной, вовсю чесали языками, сдвигая старые строчки чата всё выше и выше.

Саша коротко хохотнул: наваждение какое-то. Ладно, пацаном сопливым был бы, еще понятно: у них только и разговоров, что про мечи-калачи, магию-шмагию, эльфов всяких да орков. Но он-то давно вырос из этого романтического бреда.

- Саня, - ожил приват. – Ну ты сказочник! Красиво про походы загнал. Сам придумал или услышал где?

- Сам, - он нехотя отстучал ответ. Общаться почему-то не тянуло. Он ощутил себя очень уставшим: сейчас бы брякнуться в койку да продрыхнуть до утра… Саша бросил взгляд на часы в нижнем правом углу монитора. Девять сорок семь? Когда же это он в последний раз в десять вечера спать ложился? Саша посмотрел на окошко чата. Может, в Бездну сходить по-быстрому?.. кстати, а какой это у него поход будет?

Вопрос застал его врасплох. Поморщившись, Саша вышел из игры и, выключив компьютер, встал из-за стола. К чёрту всё, он идёт спать…

* * *

Затхлый воздух Бездны тугим комом ворочался в глотке. Как всегда, отчаянно хотелось откашляться, но Искатель воли желанию не давал. Здесь, недалеко от входа, обитатели подземелья опасности для него давно уже не представляли, но расслабляться не стоило – в этом воин был целиком и полностью на стороне ветеранов.

Стены Бездны, по прихоти Ангелов сложенные из увесистых обтёсанных блоков, медленно уплывали за спину. Горящий факел ненадолго выхватывал их из лап жадной тьмы, чтобы почти сразу же отдать обратно. На камнях, к удивлению Искателя, поблёскивали капельки влаги: до этого дня в пещерах, находившихся в глубине скалы, всегда было сухо.

Отблески огня покрывали стены россыпью сверкающих искр. На какой-то миг воину показалось, что камни смотрят на него тысячами крохотных кроваво-красных глаз.

Позади, стараясь ступать как можно тише и чуть ли не след в след, шли три новичка. Почему Искатель решил взять их с собой, он и сам до сих пор толком так и не понял. Да, бывало раньше, зарабатывал этим, пока на ноги не встал, как следует. Так ведь те деньки давно уже миновали. С тех пор он привык ходить один: не надо ни за кого отвечать, никем командовать… да и добыча – вся твоя.

Ему вспомнились восхищённые взгляды новичков – не иначе, они решили, что Искатель знает в Бездне каждый камешек, вот и увязались.

Восхищённые взгляды. Он хмыкнул: вот, наверное, в чём дело. Растаял, как какая-нибудь глупая девка в таверне, которой подмигнули да за задницу ущипнули. Ах, он такой, он сякой!.. тьфу!

Искателю захотелось послать всё, куда подальше, развернуться и уйти из Бездны. И плевать, что там эти олухи решат дальше делать: с ним пойдут или дальше отправятся. В конце концов, сами захотели, вот пусть сами и расхлёбывают.

Конечно, он никуда не ушёл: скрипнул зубами, выругался (от души, но, по давно укоренившейся привычке, про себя – а то эхо тут…) и зашагал дальше. И дело было не в обещании, данном новичкам, и даже не в репутации, которая неминуемо пострадала бы.

Бездна.

Она таких фокусов не прощала, это знал каждый, кто успел побывать в её нутре хотя бы с десяток раз. Пришёл – значит, иди до конца, каким бы он ни был. В конце концов, тех, кто сражается достойно, ангелы всегда воскрешают, так что смертью больше, смертью меньше – какая разница? А вот трусов подземелье не любило. Не было им потом ни в чём удачи: ни в поединках с чудищами, ни в находках, ради которых каждый день по Бездне шлялась целая толпа народа. Нет, конечно, собирали что-то… тряпьё всякое, клыки, кости, да подгорный эдельвейс ещё порой попадался. А уж сколько приходилось пыхтеть ради этих жалких крох!..

Такой судьбы Искатель себе не желал. Не для того он, как крот, перекапывал Бездну день за днём, поход за походом, чтобы взять и в единый миг всё изгадить.

Воин остановился. Впереди, скрытая во тьме, стояла Наковальня предков. И хотя в самую глубь Бездны Искатель сегодня лезть не собирался (с этими олухами делать там было нечего, договор был о первых двух этажах подземелья из четырёх), собрать прямо сейчас Молот глубин он считал весьма полезным: пусть лежит себе до лучших времён. Да и золотишко, которое может подарить Наковальня, лишним не будет.

- Так, - обернувшись к сосредоточенно сопевшим позади новичкам, прошептал он. – Там, в двух десятках шагов, Страж Дайтон.

Неофиты замерли. Тот, что шёл впереди своих товарищей, попытался заглянуть ему за плечо. Увидел колыхавшуюся в двух шагах тьму и втянул голову в плечи. Убедившись, что все трое готовы слушать его очень внимательно, Искатель продолжил:

- Если кто себя героем считает, может сразу наверх валить. Не хрен у меня под ногами путаться да железками своими размахивать, почём зря. А кто с башкой на плечах – стойте и смотрите.

Не дожидаясь ответа, он повернулся, обтёр ладонь о широкий пояс, нарочно для этого повязанный поверх кованого доспеха, и, обхватив рукоять меча, медленно пошёл вперёд. Сюрпризов он не ждал: всё было давным-давно известно. Страж Дайтон, как всегда, будет сидеть возле наковальни, заткав всё вокруг своей мерзкой паутиной. И не шелохнётся ровно до тех пор, пока он, Искатель, не подойдёт да не нападёт. Почему каждый раз было так, ведали, должно быть, только ангелы.

Прислушавшись, воин уловил тихий скрежет да поскрипывание, и улыбнулся: всё в порядке. Сидит, паучина, лапами по полу да по стенам елозит. Это, конечно, не Литейщик, из которого одним ударом можно двоих сделать, но и не Кошмар Глубин. Нормальная, в общем, тварюга: интересно сражаться.

Факел зашипел и затрещал, пламя заметалось из стороны в стороны. Искатель покосился на него, потом поднял взгляд к потолку. Там, наполненные красноватым сиянием огня, висели капли. Одни - крупные и готовые вот-вот сорваться вниз, другие - поменьше, едва выступавшие над поверхностью камня.

Воин остановился, глядя на покрытый водой (водой ли?) потолок: что за дичь творится сегодня в Бездне? А потом медленно пошёл вперёд. Вода там, не вода – об этом можно было подумать потом. Вот если бы она, скажем, плоть разъедала или ядовита была – другое дело.

Искатель поспешно отогнал от себя эти мысли: не хватало ещё беду какую-нибудь накликать. Давно ведь подмечено, что Бездна… ну, слышит, что ли. И порой даже отзывается на свой лад. Вот, скажем, Варган… воин затряс головой. Уж его-то точно не стоило вспоминать. Варган выполз из пещер на седьмой день своего похода – уже не человеком, а огрызком, недожёванной жвачкой великана. Как он не свихнулся от боли и сумел найти выход, не знал никто, в том числе, и сам Варган. А ведь всего-то, как он признался потом, захотелось ему пожрать. Да так захотелось, что думать ни о чём другом не мог: всё только представлял, как курёнка жареного обгрызает, как мясо сочное зубами пережёвывает, а по подбородку сок течёт капля за каплей…

Искатель тряхнул головой и хотел было шагнуть вперёд, но так и замер с поднятой ногой.

Невнимательные в Бездне надолго не задерживались. Либо человек учился слышать и распознавать любые, пусть даже наитишайшие шорохи, либо забывал про подземелье раз и навсегда.

Слишком тихо.

Впереди, уже совсем рядом, ждал Страж. Больше всего он походил на паука, но был ли им – Искатель не взялся бы поручиться. Длинные крепкие лапы, мощные жвалы, глаза, горящие чёрным светом. Да, он знал, что не бывает чёрного света… и всё же, при каждом новом сражении с Дайтоном воин чувствовал, как темнело в глазах, стоило только поймать взгляд паучины.

Там, в конце коридора, было слишком тихо. Шелест жвал, скрежет хитина о камень – ничего этого больше не было слышно. Искатель медленно поставил ногу на пол. Перевёл дыхание, стараясь выдыхать как можно медленнее. Прислушался.

Ничего.

По всему выходило, что Страж Дайтон затаился… чего раньше никогда не делал. По-прежнему стоя на одном месте, воин осторожно зажал лезвие меча между ног и ещё раз вытер ладонь о пояс. Затем, не отрывая взгляда от конца коридора, концом пояса вытер рукоять и, наконец, снова взял меч в руку.

Шагнул вперёд. Ещё раз. И ещё. Свет факела, наконец, дотянулся дрожащими лучами до стены, которой заканчивался коридор… Искатель замер. Он видел перед собой камни, видел тонкие тёмные линии, видел эти треклятые капли – там, где должен был бы видеть Дайтона.

Повернувшись боком, он сделал ещё несколько шагов и заглянул за угол. Наковальня предков стояла на своём месте, но Стража не было и там. Он не прятался за Наковальней (да и не смог бы, куда ему с такой тушей!), не сидел на ней, поджидая врага. Его просто не было в этом тупике…

* * *

Саша сидел в своём кабинете. Только что закончилась летучка, и он остался один. Ещё раз мысленно пробежался по проведённому совещанию: вдруг что-то упустил? Настя доложила: урвали крупный заказ, перехватив заказчика чуть ли не на пороге у конкурентов. Молодцы ребята: верный кусок хлеба с маслом теперь вполне мог покрыться сверху ещё и икоркой. Игорь отчитался, что его обормоты, как ни странно, успевают с работой к сроку. Тоже хорошо: глядишь, тот клиент, который в прошлом месяце оказался как нельзя, кстати, ещё и постоянным станет.

Из угла, где к потолку тянулась драцена, донёсся слабый звук. Саша повернул голову, прислушался. Было очень похоже, что там, за здоровенным горшком (для удобства уборки стоявшим на низенькой подставке на колёсиках), шуровала мышь. Какие она издаёт звуки, он знал хорошо: недаром в детстве каждое лето проводил у бабушки в деревни, вплоть до самого выпускного класса. Ух и компания там подобралась!..

Саша не позволил себе утонуть в воспоминаниях: не время и не место. Подождав немного (осторожные поскрёбывания то стихали, то возобновлялись), он, не отрывая взгляда от драцены, нашарил на столе тяжёлую пепельницу. Ещё раз осмотрел угол: мыши – если это на самом деле была она – кроме как за горшком, прятаться было негде. Значит, если он отодвинет драцену то, как минимум, заметит грызуна. А если повезёт, то и прибьёт.

Саша нога об ногу снял туфли, старательно прижимая подошвы к полу, чтобы каблуки не стукнули по ламинату. Плавно встал и подошёл к драцене. Прислушался. Мышь была на месте: тихие скрежещущие звуки слышались совсем рядом.

Он положил руку на горшок и, изготовившись к удару пепельницей, резко толкнул драцену в сторону.

Пусто.

В углу никого не оказалось.

Саша провёл взглядом по плинтусу в поисках той самой небольшой дырки, в которую могла бы (хотя как? когда, если он не отводил глаз от угла) юркнуть чёртова мышь. Плинтус выглядел совершенно целым. На месте был и соединительный уголок.

Осторожное поскрёбывание донеслось из-под стола. И тут же прекратилось. Дало о себе знать от двери и снова исчезло.

Саша медленно выпрямился. Вернулся к креслу, сел и надел туфли.

Тихо.

Раздражающие звуки пропали, словно их и не бывало. Саша потянулся за сигаретами. Прикурил, продолжая прислушиваться. Но призраки (ха-ха! будь честен: глюки, старина. Это были глюки) не появлялись.

Докурив, он залез в интернет и щёлкнул по «Закладкам». Рецепт «Отвлечься и сбросить напряжение» был ему известен давным-давно.

«Схожу в Бездну. А там посмотрим…».

* * *

- Как это вы не знаете? – прошептал Искатель, стискивая рукоять меча. – А кто, мать вашу, знать должен? Вы же все вместе стояли!

Факел трещал и плевался искрами, по лицам новичков скользили блики, перемежаемые тенями.

- Ну? – выждав несколько секунд, спросил воин.

Один из новичков, глядя в сторону, пробормотал что-то. Бросил взгляд на Искателя и тут же отвёл взгляд. Набрал воздуху в грудь:

- Так темно стало…

Искатель замер, затем медленно оглянулся через плечо, на тупик Стража Дайтона. Темно стало?

Он поднял факел повыше и поводил им из стороны в сторону, но ничего особенного не увидел. Присел, надеясь обнаружить на полу следы крови или царапины от когтей (когти у Дайтона были знатные, иной доспех с одного удара пробивали), но влажный камень был чист.

Значит, темно стало… вот так дела.

В голову снова пришли мысли о том, чтобы бросить всё на хрен и выйти наружу. С некоторым усилием Искатель отогнал их: он выйдет, но не сейчас. Надо исполнить договор. Бездна знает, Бездна следит… да и вообще: струсил он, что ли?!

К тому же, ну что такого произошло-то? Дайтон олуха убил? И что? Не он первый, не он последний. Уже сидит, небось, в таверне, в себя приходит с кружкой пива в руке да ангелов благодарит, что воскресили.

- Значит, так. Теперь идём только вместе, раз вы такие овцы беспомощные, - пусть, пусть встряхнутся, пусть обозлятся. Внимательнее станут, а ему только этого и было нужно. - На втором этаже выходим, как договаривались. Ясно?

Новички, глядя на Искателя исподлобья, кивнули.

- Хорошо. Тогда пошли, нечего стены подпирать.

«От входа до выхода, только от входа до выхода. Пусть потом с другими по закоулкам шляются, а я сейчас не пойду… Ага, боишься? В штаны наложил?.. нет, не боюсь, но… да пошло оно всё! Не нравится мне здесь сегодня».

* * *

От зачистки второго этажа Бездны Сашу отвлёк ноющий мочевой пузырь. Вообще-то, стоило сходить в туалет ещё до начала похода, но тогда он плюнул на это дело: хотелось как можно быстрее нырнуть в виртуальный мир.

Быстро закончив бой с монстром средней руки, именовавшимся Служителем Глубин, Саша убедился, что больше ему ничего не угрожает и отправился в туалет. Шагая по коридору, он привычно подумал: хорошо, когда на тебя работают такие люди. Можно позволить себе расслабиться, не держать все под постоянным контролем. Улыбнувшись, Саша нажал на ручку двери и вошёл в туалет.

Стоя в кабинке, он смотрел на струю мочи и прокручивал в голове планы на остаток дня. Вечер обещал быть свободным, и Саша пытался понять, чем бы можно было его занять. Будь в городе Оксана, он, скорее всего, поехал бы к ней или предложил отправиться куда-нибудь. Но Оксана улетела по делам в Питер, а других женщин Саше сейчас почему-то не хотелось. Конечно, к вечеру всё могло измениться, но он не любил спонтанности: ничего хорошего из свидания наобум ещё ни разу не выходило. Значит, нужно было думать о других вариантах.

Саша спустил за собой, развернулся и открыл дверь кабинки. Взглянул в зеркало над раковинами и не увидел себя. Из глубины зазеркалья на него смотрела стена, сложенная из огромных блоков. Неровные, шероховатые, они, тем не менее, так прилегали друг к другу, что стыки между ними выглядели тончайшими линиями.

Чем дольше он смотрел на стену, тем более реальной она выглядела. Саше удалось разглядеть даже капельки на поверхности камня.

Справа донеслось клацание – словно в мужской туалет зашла дама на шпильках. Он скосил взгляд. Возле входной двери неуклюже ворочалось чудище: ему было тесно в таком маленьком помещении. По виду монстр больше всего напоминал тиранозавра, но с длинными шипами, которые начинались на голове позади глаз и по хребту спускались к хвосту. Сильно развитые передние лапы загребали воздух. Рептилия переминалась на одном месте, явно не понимая, куда она попала и как ей быть дальше.

Саша узнал, кто это, с первого взгляда. Кошмар Глубин, один из сильнейших противников в Бездне. Когда-то он даже не думал о сражении с ним: с завистью смотрел, как чудище разделывают под орех ветераны.

Он затряс головой, с силой протёр глаза. Стена в зеркале и не подумала исчезать, равно как и динозавр. Зато Кошмар Глубин увидел добычу и теперь пытался развернуться таким образом, чтобы из крошечного тамбура протиснуться к кабинкам. Когтистая передняя лапа ухватилась за угол, тяжёлый хвост, закованный в чешую, ударил по светло-серой плитке, которой были выложены стены. Раздался громкий треск, на пол посыпались осколки.

Саша захлопнул дверь, заперся и забрался с ногами на унитаз. Обхватил руками колени, с тоской поглядел на тонкие стенки кабинки: этому уроду их снести – раз плюнуть. На глаза попался ёршик для чистки сантехники, и он, не рассуждая, тут же схватил его. Затаился, задержав дыхание.

Снаружи было тихо. Только что Кошмар Глубин кружил по соседству, круша всё вокруг, и вот – ни звука.

Сколько ещё он так просидел на унитазе, Саша не знал: не догадался посмотреть на часы. Наконец, осмелев от тишины, он спустил ноги вниз и щёлкнул замком, готовый в ту же секунду запереться снова. Но динозавр не спешил накинуться на вдруг ставшую доступной добычу. Саша приоткрыл дверь кабинки.

Стена напротив выглядела как всегда: призрачные двойники раковин и кабинок в блестящей поверхности. Высунув голову, Саша огляделся. Кошмара Глубин нигде не было видно. Плитка, которую он разбил хвостом, выглядела совершенно целой.

Саша тяжело опустился на стульчак. Недоумённо посмотрел на ёршик в правой руке. Всунул его обратно в блестящий цилиндр, стоявший на полу. Положил руки на колени ладонями вверх, разжал кулаки. Снова взглянул в зеркало через раскрытую дверь кабинки.

Это что же такое творится?..

* * *

Третий этаж встретил Искателя и новичков трупом, ничком лежавшим возле самой лестницы. Его здесь не должно, не могло быть – но он был. Воин присел, посветил себе факелом… и едва удержался от вскрика.

Третий. Третий новичок из тех, кого он подрядился провести по двум этажам Бездны. Ошибки быть не могло. Щит с цветастым гербом, закинутый на спину, густая грива пшеничного цвета волос, выбивавшихся из-под шлема (сейчас кровь склеила их в колтуны), щегольского вида сапоги с завязками-кисточками наверху.

«Так темно стало…».

Сжав губы, Искатель схватил труп за плечо и одним движением перевернул его на спину.

Глаз у трупа – нормальных, человеческих - не было. Их место заполняла вязкая тьма, которая при свете факела показалась Искателю живой: колеблющееся пламя наделило её свойством колыхаться в глазницах, то затапливая их целиком, то отступая в глубь черепа.

Воин медленно встал. На его памяти тела убитых в Бездне людей никогда не оставались лежать в пещере. Не проходило и нескольких мгновений, как труп исчезал без остатка, и это было понятно: плоть была нужна для воскрешения погибшего там, на поверхности.

Не говоря уже о том, что новичок пропал на предыдущем, первом этаже. Кто и зачем принёс его сюда, сунул прямо им под нос?

«Сейчас налево. Потом прямо и снова налево. Потом направо и прямо. Ещё раз направо. Прямо и налево. Рубаки Глубин и Надзиратели Глубин. И всё. Не о чем говорить».

- Ну что, овечки, - зарычал Искатель, наплевав на все свои наставления говорить исключительно шёпотом, - поскакали к выходу? Или хотите погулять подольше?! Может, к Ольгерту Вирту заглянем в гости? Или с Проклятием Глубин в прятки поиграем? А?!

Он смерил взглядом молчавших воинов. Те смотрели куда угодно, только не на него. Не в силах сдерживаться, Искатель что было силы шарахнул кулаком в латной рукавице по стене. Руку пронзила острая боль: должно быть, напоролся одной из костяшек на какой-то выступ.

Это хоть немного, но отрезвило его.

- Ладно. Идите за мной. Отстанете – пеняйте на себя. Я тут торчать не собираюсь ради вас.

Он повернул налево и шагнул вперёд. Там, за углом, ждали враги, Искатель это знал. Всего двое, и оба – так себе, на хорошую разминку сгодятся. Ещё вчера он бы и не подумал их опасаться.

Выставив вперёд руку с факелом, зажав во второй рукоять меча, воин шагнул вперёд, спиной ощущая новичков, старавшихся одновременно держаться как можно ближе к нему и в то же время не мешать, ни в коем случае не мешать.

Из сомкнувшейся за их спинами вечной тьмы подземелий донёсся слабый шорох…

* * *

Заперев за собой дверь квартиры, Саша тяжело опустился на стул, стоявший в прихожей, и какое-то время сидел неподвижно. Вспоминать, как он добирался до дома – в четыре часа дня, где это видано! – не хотелось. Забыть – не получалось.

Садиться за руль Саша не рискнул, вызвал такси. Своим сказал, что плохо себя чувствует (чистая правда!). Сев в автомобиль, он откинулся на спинку сиденья, уставился в окно. Назад заскользили, проваливаясь в небытие за спиной, многоэтажки. Саша их не видел: отрешившись от всего, он пытался разобраться в том, что происходило с ним в офисе. Картина вырисовывалась неприглядная: по всему выходило, что у него едет крыша. Чудовища, видения, странные звуки… и всё – только для него, для единственного зрителя. Ни одного свидетеля, никаких следов после.

А если бы он тогда вышел наружу, к этому Кошмару Глубин? Был бы съеден, или?..

От размышлений его отвлекла странная возня, которую затеял водитель. Саша повернул голову. Впереди пыталась поудобнее устроиться за рулём здоровенная гусеница с руками, растущими из того места, где у человека были бы плечи. Сизое жирное тело с трудом умещалось на сиденье. Гусеница, держа руками руль, негромко пищала. Звук этот, резкий, высокого тембра, сверлом ввинчивался в мозг, порождая ломоту в висках.

Саше не составило труда узнать очередное чудище: на этот раз в гости пожаловал Бес алчности.

- Приехали, - сказал бес, оборачиваясь к нему. Длинные густые усы лежали на груди, глаза отсвечивали болотной зеленью. Широкие ноздри шевелились, вбирая в себя запах столь близкой и желанной жертвы. – Расплатитесь, пожалуйста. Счётчик видите?

Саша не стал смотреть на счётчик. Вытащил из бумажника пятитысячную, бросил на переднее пассажирское сиденье и пулей вылетел из машины…

Сидя на стуле в прихожей, он прислушался. Вроде бы в квартире больше никого не было. Наверное.

Встав на ноги, Саша медленно пошёл по коридору. Выпить чаю, вот чего ему хотелось больше всего. Крепкого чёрного чаю без сахара. Одну чашку залпом, вторую – уже не спеша, чтобы насладиться вкусом напитка: настоящего, дорогого чая, который не найти на полках супермаркетов «для народа».

Когда стены коридора, отделанные венецианской штукатуркой, сменились стенами подземелья, он, смотревший только вперёд, так и не заметил. Опомнился только после того, как арка, ведущая на кухню, пропала из виду, а на её месте возник проём, затянутый колыхавшейся завесой тьмы.

Остановившись, Саша оглянулся. На этот раз морок был особенно убедителен. Всё вокруг, начиная со стен, чьё влажное дыхание ощущалось в воздухе, и заканчивая жарко горящим факелом, выглядело настоящим.

Усмехнувшись, он размахнулся, чтобы отвесить себе пощёчину, и замер, глядя на меч в правой руке. Клинок выглядел очень острым.

Морок?

Может, и так, но бить по собственной голове рукой, держащей меч, ему не хотелось.

Саша осмотрел себя с ног до головы. Кованый нагрудник, наручи, поножи. За спиной обнаружился щит, на голове – шлем. Поверх доспеха был повязан широкий матерчатый пояс.

Из темноты до него донеслись шаркающие шаги. Кажется, неведомых гостей было несколько. Оглядевшись, Саша прижался спиной к стене, выставил перед собой меч. Подумал, не положить ли факел на пол, чтобы взять во вторую руку щит.

Через границу света и тьмы шагнул первый гость, и Саша, поперхнувшись на вдохе, застыл.

Когда-то (наверное, совсем недавно, так как раны выглядели свежими) то, что теперь приближалось к нему, было воином. Теперь в помятых и окровавленных доспехах к Саше шла кукла. Её голова лежала на груди и слабо покачивалась в такт шагам. Это, впрочем, ничуть не мешало телу придерживаться правильного направления. Меч в его левой руке волочился по полу, извлекая из камня глухой скрежет, не рождавший эха.

Когда мертвец оказался на расстоянии одного шага, Саша вышел из ступора и рванулся в сторону. Отскочив, он остановился и увидел, как зубы трупа клацнули друг об друга. Тело воина повернулось к нему.

Саша принялся отступать по коридору к арке. Мертвец заковылял вслед за ним. Обострившимся до предела зрением Саша увидел, как глазницы трупа сочатся кровью: тяжёлые, густые капли стекали на грудь, ползли вниз, к животу.

Из-за спины донёсся шорох, и он, вздрогнув, выронил меч. Клинок зазвенел, и звук – чистый, высокий – заставил мертвеца на миг застыть на месте. Со вспыхнувшей надеждой Саша присел, схватил оружие, и, не вставая, ударил им плашмя по стене. Звон отразился от стен и пошёл гулять по подземелью.

Зомби затрясло, он отступил назад, но споткнулся и, не удержав равновесие, рухнул навзничь. Голова, державшаяся на лоскутах кожи, отлетела в сторону, защёлкала челюстями. Тело слабо задёргалось, засучило руками. Саша ударил снова. Труп выгнулся дугой, затрясся, будто в лихорадке.

- Ага, мать твою! – заорал Саша. – Ага, мать твою! Мать твою так!

Огромная рука протянулась из-за спины и легла на Сашины пальцы, сжимавшие рукоять меча. Мягко, но неодолимо вывернула руку, заставив отпустить оружие.

Клинок, падая на пол, жалобно зазвенел.

Перед Сашей возникла огромная тёмная фигура, одетая в плащ поверх доспехов.

- Какие гости, - прогудел незнакомец. – Какие чудесные гости у нас нынче.

Не узнать Ольгерта Вирта было невозможно: Саша столько раз видел его на мониторе, что теперь ему хватило одного взгляда. Не говоря больше ни слова, Ольгерт снова выкрутил ему руку и, заставив согнуться так, что носом Саша едва не бился об колени, повёл впереди себя.

Когда Саша смог разогнуться, то увидел перед собой огромный котёл. Вокруг толпились обитатели Бездны: Литейщики, Надзиратели и Служители Глубин, Рубаки. Чуть поодаль в полутьме угадывались контуры других монстров.

На стене возле котла висели, прикреплённые к камню, кандалы. Ольгерт Вирт подвёл Сашу к ним, заставил повернуться спиной к стене и защёлкнул оковы на его руках. Почти сразу же настал черёд ног.

- Вы помните, как правильно делать, - раздался бас Ольгерта.

Обитатели Бездны глухо заворчали, придвинулись ближе.

Подошедший вплотную Служитель Глубин оскалился, достал откуда-то из складок одеяния кривой нож. Прижал лезвие к пальцам Сашиной левой руки и стал медленно погружать его в плоть. Саша заорал. Сквозь пелену оглушающей боли до него донёсся отчётливый хруст.

А потом металл звякнул о камень, и он увидел лежащие на полу пальцы. Служитель Глубин подобрал их и отступил назад. Его место занял Гарл Йонни Салистон. Невысокий крепыш оглядел человека, достал короткий меч и схватил Сашу за губы. Оттянув их как следует, он принялся не спеша водить мечом взад-вперёд, слегка нажимая на лезвие.

- Ты не умрёшь, - услышал Саша. – Хотя скоро захочешь этого. Но мы тебя не отпустим.