В чертогах Ангелов. Часть 2. Владения Тьмы

Часть 2

ВЛАДЕНИЯ ТЬМЫ

ИСКУШЕНИЕ

Искушение отворил дверь, пропустил меня вперед и вошел следом. Комната утопала в мягком красноватом свете. Его источника я не увидел. Стены были обиты красным бархатом с золотой окантовкой. Тяжелые портьеры делили основное помещение на несколько миниатюрных комнат. Из мебели были лишь диваны из красноватой кожи и кресла, также обитые бархатом, но уже зеленым. В середине основного помещения стоял небольшой столик с фруктами, бутылкой красного вина, двумя бокалами и хрустальной чашей с непонятным содержимым. Широко улыбаясь, Искушение взял меня под локоть и повел к столику.

- Присаживайся, мой друг. Попробуй вина. Это не чета тому дешевому пойлу, которое ты пьешь в таверне в своем мире. Это мое любимое вино. О, как оно будоражит кровь! Попробуй! – и ангел протянул мне наполненный бокал. Сделав глоток, я почувствовал, как приятная теплота разливается по телу. Мысли приобрели туманную расплывчатость. Все проблемы улетели куда-то далеко-далеко. Приятное ягодное послевкусие радовало язык. Я с удовольствием сделал еще пару глотков.

- Вот, так сказать, для полноты букета, – Искушение вытащил какой-то плод из корзины с фруктами и протянул мне. Я послушно откусил кусочек. Да, в сочетании с этим вином фрукт казался чем-то неземным. Оба вкуса приятно дополняли друг друга.

- Это маракуйя. Его еще называют фруктом страсти, – улыбнулся Искушение.

Время перестало для меня существовать. Я не знаю, прошел час, два, или всего пять минут. Я сидел, пил вино, закусывал фруктами и наслаждался своим состоянием. Ангел, подобно змею–искусителю, все подливал и подливал рубиновый напиток в мой бокал. Через некоторое время он взял в руки хрустальную чашу, зачерпнул ложечкой содержимое и положил себе в рот. Пожевав, он подмигнул мне.

- А вот этого ты не пробовал точно. Отведай.

Чаша оказалась передо мной. Содержимое ее настораживало. Масса была зеленовато-бурого цвета с вкраплениями белых песчинок.

- Что это? – произнес я и понял, что язык уже слушается с трудом. Искушение рассмеялся.

- Просто отведай. На вкус, может быть, и не очень, но вот эффект... Не бойся, тебе ничто не грозит, – и ангел снова приторно улыбнулся.

Я зачерпнул содержимое и положил себе на язык. На вкус оказалось не так уж и противно. Больше всего это напоминало смесь каких-то трав. Масса приятно холодила рот, и я с удовольствием покатал ее на языке прежде чем проглотить. После этого я расслабленно откинулся на спинку кресла. Эффект не заставил себя долго ждать. Слух мой резко обострился. Обоняние учуяло ароматы, которые до этого были недоступны. Перед глазами появилась легкая белесая пелена, словно на лицо мне накинули прозрачную шелковую вуаль. Но самое главное, моя душа начала испытывать несказанное блаженство. Было такое ощущение, что у меня выросли крылья и я могу летать. Чувство эйфории полностью овладело мной. Безграничное счастье волнами накатывало на меня, с каждой секундой становясь все сильнее и сильнее. Если возможно умереть от восторга и блаженства – то казалось, что я был на грани. Из этого состояния меня вывел голос Искушения, показавшийся мне особо громким. Когда он заговорил, я вздрогнул от неожиданности.

- Нравится? О да... Я вижу, что нравится. А теперь тебя ждет еще кое-что. Идем, – ласково сказал он и, легко подняв мое обмякшее тело из кресла, помог мне доковылять на непослушных ногах к одной из портьер. Отодвинув занавеску, ангел мягко подтолкнул меня внутрь. Я попал в одну из импровизированных комнат зала, разделенных друг от друга тяжелыми шторами. Но то, что я увидел, заставило меня буквально задрожать от пронзившего в ту же секунду возбуждения. Прямо передо мной, на элегантной резной кровати, возлежала совершенно обнаженная женщина, и какая! Боже, такой неземной красоты я не видел еще никогда. Она обольстительно мне улыбнулась и, взяв меня за руку, привлекла в себе. Только сейчас я осознал, что на мне также нет одежды. Когда я успел раздеться? Или ее и не было? А может, я вообще сплю? Нет, не может быть! Все слишком реально. Тепло ее тела, ее поцелуи, ее жаркое дыхание... Страсть окончательно вытеснила все остальные чувства. Как голодный зверь, я набросился на прекрасную незнакомку, наслаждался ею, выпивая всю ее женскую силу, всю ее сексуальность, и отдавал всего себя ей.

Сколько времени прошло? Я не знаю. Но в конце концов я вымотался окончательно и уснул в ее объятиях. Проснувшись, я осознал себя лежащим в той же постели. Той божественной красавицы, подарившей мне такие неземные наслаждения, рядом не было. Более того, я был одет. Неужели мне все приснилось? Ладно, как бы то ни было, я прекрасно провел время. Голова была ясной, тело отдохнувшим, я был готов к дальнейшим приключениям. Бодро поднявшись, я вышел в основной зал. Искушение уже ждал меня. Его легкая улыбка напоминала улыбку родителя, что подарил ребенку на праздник игрушку, о которой тот давно мечтал.

- Ну что? Тебе понравилось? Не отвечай: я вижу, что понравилось. Запомни: жизнь нам дана для наслаждений. Сегодня я приоткрыл тебе путь в мир настоящих удовольствий. Помни об этом. Хотя... я уверен, что нашу встречу ты не забудешь никогда, – хитро улыбнулся ангел и жестом позвал меня за собой. Мы подошли к двери, ведущей в тронный зал. Искушение отворил ее и произнес:

- Теперь иди. Тебя ждут в гости и другие мои собратья.

Я благодарно кивнул ангелу и вышел. Снаружи меня уже ждал Падальщик. Взглянув на него, я поежился. Как же он сильно отличался от Искушения! Мрачное спокойствие маской застыло на его лице. Высокомерно взглянув на меня, Падальщик произнес:

- Ну что, развлекся? Этот пошляк знает толк в выпивке и хороших шлюхах. А что вам, смертным, еще надо для счастья? Ладно, пойдем, я покажу тебе, к чему действительно стоит стремиться. И мы прошли к соседней двери, за которой располагались покои ангела.

ПАДАЛЬЩИК

Комната Падальщика была совсем не похожа на покои его собрата. Первое, что бросилось мне в глаза, это черепа. Они были всюду: висели на стенах, лежали на постаментах и даже свисали с потолка в виде жутковатых светильников. Из пустых глазниц лился мертвенно синий свет, уныло выхватывающий из мрака предметы обстановки. Убранство комнаты более всего напоминало пещеру, вырубленную в скале. Стены из неотесанного камня. Пол умощен булыжниками, наподобие улиц в Кэпитал Сити. То тут, то там красовались гобелены со сценами баталий. Присмотревшись внимательнее, я увидел, что все сражения были написаны как бы с натуры: это были изображения величайших битв, которые, бывало, вспыхивали в нашем мире. Одна из картин привлекла мое внимание особенно. На ней был изображен уродливый горбун гигантского роста. В каждой руке он держал по огромному топору. Горбун отбивался от полчищ воинов и магов, атаковавших его со всех сторон. Картина поразила меня до глубины души. Я узнал эту сцену. Я был там, я участвовал в этой баталии! Это была битва с Общим Врагом, гигантским монстром, приходящим из Неизведанных Земель раз в несколько лет. Свирепый, безжалостный, движимый лишь одной жаждой убийства, он был настоящим проклятием нашего мира. Ненависть к этому порождению истинного зла объединяла всех бойцов. Темные сражались рядом со светлыми, а нейтральный пантеон помогал бесчестным хаосникам. Все были братьями по оружию, и распри между противоборствующими сторонами сразу забывались, когда миру грозила такая угроза. До сих пор монстра удавалось прогнать прочь. Но надолго ли? Ведь с каждым разом он становился все сильнее, и одолеть его было все труднее. От мыслей меня оторвал голос Падальщика:

- Нравится? Еще бы! Ты же истинный воин. Такого эта картина не оставит равнодушным.

- Я был там... - прошептал я. Падальщик кивнул.

- Да, я знаю. И не ты один. Я всегда наблюдаю за такими битвами. Ведь что может быть лучше, чем достойно выиграть в честном бою? Согласись, честная победа гораздо приятнее, чем подлое наемничество или избиение слабых на центральных площадях городов.

Я вспомнил, как меня, еще совсем юного, поймали двое здоровяков на улице, когда я шел в ремонтную мастерскую и, жестоко избив, спокойно пошли дальше. Я вспомнил, когда я, утирая кровавые сопли, морщась от боли во всем избитом, израненном теле, кое-как дополз до ремонта. Помню, как я люто ненавидел их, помню их злые высокомерные ухмылки. Помню, как мечтал вырасти и найти каждого поодиночке, дабы свершить отмщение... Падальщик явно прочитал мои мысли.

- Да, это было нечестно. Они поступили подло, и ты имеешь полное право ненавидеть их. Но пойми одну простую вещь: истинного воина такая победа не удовлетворит. Любой поединок должен проходить по всем правилам: с согласия сторон и только с равным себе по силе. А эти двое не вынесли ничего, кроме того, что потешили свое самолюбие на тот короткий период времени, когда избивали заведомо более слабого. Настоящий рыцарь так не сделает никогда. Так сделает только тот, кого самого обижали в детстве, чье сердце полно злобы и копившейся годами ненависти. Эти чувства только затуманивают разум и мешают жить. Они никогда не подарят удовлетворения от победы, ибо чувство давней обиды не позволит им бросить вызов равному себе – только подлое нападение на маленьких и слабых. Я прошу тебя лишь об одном: не уподобляйся им. Помни, что такое воинская честь. Твой проигрыш чести им не сделает. Честь и признание ты обретешь, лишь отринув злобу и обиду. Лишь бросая вызов равным себе, ты покроешь себя славой. Помни об этом. Держи свой разум чистым и не позволяй недостойным чувствам взять над тобой верх.

Сказанное ангелом глубоко запало мне в душу. Это были слова истинного воина, честного и благородного. Воистину, такие взгляды достойны уважения и подражания. Я поклонился Падальщику и произнес:

- Ангел, благодарю Вас. Ваши слова – это слова истинного рыцаря, ставящего честь и благородство превыше всего. Когда обида и гнев вновь поселятся в моей душе, я буду вспоминать Ваши слова и они мне помогут. Падальщик кивнул и сказал:

- Я рад, что ты все понял. Теперь иди – тебя ждет знакомство с остальными.

Снова поклонившись, я вышел за дверь и увидел Мусорщика. Его лицо было мрачно и угрюмо, словно он размышлял о какой-то сложной проблеме. Коротко кивнув, он приказал мне следовать за ним, и мы вошли в его покои.

МУСОРЩИК

Комната темного Ангела встретила нас глубоким мраком. Я постоял немного на пороге, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Вскоре я различил слабый желтоватый свет, который лился из сферы, парящей под высоким потолком. Свет этот навевал уныние. Стены, кресла, стулья и два небольших стола были обиты черным, как ночь, бархатом. На обивке были вышиты красные и желтые листья. Обстановка порождала в голове мрачные мысли и какую-то поэтическую осеннюю грусть в душе.

- Присаживайся, – сказал мне Мусорщик, кивнув на стул, стоящий около одного из двух столиков, и сам сел напротив.

- Вина? – спросил он и, не дожидаясь ответа, сделал легкий жест рукой. На столе тотчас появились два наполненных бокала. Взяв один из них, он пригубил напиток. Я последовал примеру Ангела. Вино было терпким на вкус, немного вязало рот и оставляло ощущение сухости на языке.

- Аромат и вкус осени. Это просто чудесно, – произнес Мусорщик и снова отпил. Потом он посмотрел на меня. Я также сделал глоток и молча кивнул. Не знаю, почему, но перед этим Ангелом я испытывал страх. Его глаза прямо-таки излучали истинную тьму. Всеобъемлющую, пробирающуюся в самые дальние закоулки, обволакивающую душу и не дающую ни малейшего шанса ей сопротивляться. Было такое чувство, что я тону в болоте. Словно черная вода накрывает меня с головой и что-то неумолимо тащит вниз, не давая вырваться и сделать спасительный вдох. Мусорщик улыбнулся.

- Я чувствую, что тебе не по себе. Не переживай: никто из смертных не способен выдержать взгляд самой Тьмы. Сейчас ты наверняка думаешь о том, чтобы побыстрее убраться отсюда, верно? Но сперва выслушай меня.

Ангел снова сделал глоток и замолчал на некоторое время. Потом он медленно произнес:

- Тьма... Многие считают ее абсолютным злом. Особенно когда смотрят в мои глаза... Люди так недалеки и так глупы... Зло... да не существует его, разве это непонятно?! – внезапно закричал он. Тут же со всех сторон послышалось карканье, и неизвестно откуда взявшиеся полчища иссиня–черных воронов взметнулись под потолок, исчезая в желтоватой парящей сфере. Я сидел и во все глаза смотрел на Темного Ангела, покрываясь липким холодным потом. Снова сделав глоток вина, Мусорщик продолжил:

- Добро и зло... Вы все считаете, что Свет несет добро, когда Тьма сеет зло и разрушения. И ты так считаешь, верно? Не отвечай – я знаю твой ответ, а также и то, что ты собираешься мне солгать, пусть и из чувства страха. Запомни: я ненавижу ложь, так что молчи и слушай!

Я сглотнул и коротко кивнул. Мусорщик продолжил:

- Вообразим ситуацию: ты идешь по своим делам, и тут на тебя нападают. Это зло? Ну, вроде бы, да. Однако, воин или маг, что напал на тебя, потешил свое самолюбие, улучшил свое настроение, и доказал самому себе, что он чего-то стоит. Это же здорово! Получается, что ты помог ему почувствовать себя лучше! Разве это не великолепно: помогать другим? Ведь Светлые (это слово он произнес с нескрываемым презрением) только этим и занимаются, а не понимают, что мы, Темные, делаем то же самое. Или вот другая ситуация: ты в пещере нашел что-то у-ни-каль-ное. Радость? Ну конечно же! Тебе хорошо: ты можешь использовать это в свое удовольствие или же продать и получить кругленькую сумму кредитов. Однако, ты даже не понимаешь, как тебе позавидует тот, кто был в походе с тобой. Вы вместе дышали затхлостью подземелья, вместе бились против монстров, вместе страдали от ран и проклятий, и тут эта вещь упала тебе! А ведь твой спутник имеет на нее такие же права. Но повезло тебе. Ты думаешь, ему не обидно? Ведь без его помощи ты бы не получил этого. Но ты даже не думаешь, что творится в душе у человека, который тебе помогал. И, по-твоему, это справедливо? Это добро, по-твоему? Зависть, злоба и обида – вот что он будет испытывать. И это хорошо?

Я сидел и потрясенно молчал. Темный Ангел дал мне пищу для размышлений. Так глубоко над сутью поступков я не задумывался никогда. Действительно, хорошие и плохие поступки всегда имеют две стороны. То, что является добром для одного, будет злом для другого, и наоборот. Я машинально протянул руку к бокалу и с удивлением обнаружил, что тот пуст. Я даже не заметил, как выпил все вино, пока слушал изречения Ангела истинной Тьмы.

- Я вижу, ты уже допил свой бокал. Что ж, не смею более тебя задерживать. Подумай над моими словами, когда какое-то событие ворвется в твою жизнь, и не важно: плохим оно будет, или хорошим.

Поняв, что аудиенция у Мусорщика окончена, я встал, поклонился Ангелу и вышел. Снаружи уже ожидал Волынщик. Улыбнувшись мне одними губами, Ангел жестом показал на свою дверь. После чего, наигрывая на волынке что-то вроде марша, последовал за мной в свои покои.

ВОЛЫНЩИК

В комнате этого Ангела было значительно уютнее, чем у его предшественников. Не было мрачности, как у Мусорщика, нервной напряженности, как у Падальщика и помпезной вычурности, как у Искушения. Комната была уютно освещена небольшими бра, расположенными вдоль стен. Мягкие кресла сероватых оттенков удачно гармонировали с большим круглым столом коричневого цвета, стоящим в середине комнаты. На стенах были развешены различные музыкальные инструменты. Можно было бы подумать, что находишься в жилище какого-нибудь музыканта. Волынщик указал мне на одно из кресел и сел рядом со мной.

- Скажи мне, чего ты хочешь? – спросил он.

Такого вопроса я не ожидал совсем. Как понять, чего я хочу? Побеседовать? Осмотреться? Что-то спросить? Или же он более глобально интересуется?

- Не знаешь, что ответить? Хорошо, я немного помогу тебе. Чего бы ты хотел больше всего на свете, когда вернешься в свой мир?

- Ну... я бы хотел стать сильнее. Я бы хотел быть самым сильным! Чтобы я мог дать отпор любому. Чтобы я в одиночку мог зачищать пещеры, побеждать целые кланы воинов. Я бы хотел быть легендой!

Волынщик улыбнулся.

- Закрой глаза и слушай музыку, – произнес он.

Я послушно закрыл глаза и начал вслушиваться в мяукающие звуки волынки. Вскоре перед моим взором стали возникать картины. Воин... могучий и бесстрашный. Один против целой толпы. Начинается бой. С яростными воплями орда набрасывается на него. Боже, как он дерется! Резкие взмахи клинков, завораживающий танец лезвий. Ни одного лишнего движения. Каждый удар уносит с собой одного из напавших. Пара минут – и все кончено. Он победил. Следующая картина. Тот же воин. Он гордо восседает на высоком кресле. На нем нет шлема, и я узнаю его. Император. Да, это тот самый легендарный воин, которого знал весь мой мир. Рядом с ним его верные приверженцы, члены его клана. Лица их суровы. Это та сила, с которой просто обязаны считаться все, даже легендарные "мерки". И вот следующая картина. Император стоит на коленях. В одной рубахе и холщовых штанах. Он молится... Я слышу имена Ангелов, которые он произносит. Но что это? На его глазах слезы! Чем же опечален столь великий воин? Что могло так огорчить его? Чего же он хочет от Ангелов? Я прислушался к словам и... не поверил своим ушам. Он молил о смерти. Нет, не о смерти в бою, а об окончательной смерти! Он хотел развоплощения! Но почему?! Картина побледнела, и я снова оказался в комнате. Волынщик внимательно смотрел на меня.

- Почему? Почему он сам этого просил? Он же имел все, что только может желать воин!

- Разочарование, – торжественно произнес Волынщик.

- Что? – переспросил я.

Волынщик снова прижал к губам свой музыкальный инструмент и заиграл немного грустную мелодию. Закончив, он промолвил:

- Он познал разочарование. Он получил все, что хотел в этой жизни, и ему стало скучно. Не к чему больше стремиться, не нужно никому ничего доказывать. Он хотел стать самым сильным, он мечтал об этом всю жизнь, он упрямо шел к этому - и он получил то, что хотел. Все его уважали и боялись, все им восхищались, все ему завидовали. Каждый воин мечтал попасть под его покровительство. Он имел все и понял, что проиграл. Он зашел в тупик. Ведь когда ты имеешь все и тебе больше некуда идти, остается лишь одно: развоплощение. Возможно, он начнет все сначала в новом теле. А возможно, что разочарование окончательно взяло верх над ним, и он больше не вернется. Никогда.

Я задумался. Да, Волынщик показал мне, что будет, если моя мечта волшебным образом вдруг осуществится. Но действительно, буду ли я счастлив от этого? Или, может, нужно желать чего-то другого? Менее глобального? Волынщик понял, о чем я думаю.

- Пожелай чего-нибудь другого. Чего-нибудь... попроще, – произнес он.

- Я хочу... - начал я и задумался. А чего же я еще хочу? Какие желания могут быть у простого воина? Если только... я хочу, чтобы со мной просто считались. Чтобы, несмотря на то, что я не самый сильный, нападать на меня опасались. Чтобы меня побаивались даже те, кто старше. Чтобы даже когда я сниму доспехи, со мной никто не хотел бы связываться и ни у кого даже не возникало мысли о нападении.

Волынщик ненадолго задумался, после чего слегка ухмыльнулся и вновь произнес:

- Закрой глаза и слушай музыку.

Я повиновался. И вскоре, благодаря чарующим звукам волынки Ангела, я увидел другую картину. Воин, довольно взрослый, не ниже девятого уровня. Одет в рубаху и штаны. На лице выражение крайней скуки, граничащей с обреченностью. Он сидит в зале воинов Дримс-сити, в городе новичков. На рубахе нарисован огромный крест. Сомнений нет, это паладин. Вот он смотрит в окно, туда, где идет очередная баталия. "Вечные" шестерки уверенно кромсают нападающую сторону. В глазах паладина грусть. Все его естество так и рвется туда. Руки соскучились по оружию. Тело требует нагрузок и тяжести доспехов. Но нет, прежде всего обязанности. Тяжело вздохнув, паладин с трудом отводит глаза от разыгравшейся за окном битвы и снова погружается в созерцание зала воинов. Вот кто-то нелестно отозвался в адрес только что вошедшего молодого бойца. Паладин произносит заклинание, и обладатель острого языка лишь беззвучно открывает рот. Молчанка пройдет только через полчаса. Я снова смотрю в глаза паладина. Нет, не молчанкой он хотел обойтись. Он хотел вытащить меч и объяснить по-мужски обидчику, что так делать нельзя. Но что поделать, Орден Света не приемлет таких правил. Почти каждый входящий вежливо кивает стражу порядка. Почти каждый присутствующий старается не смотреть в глаза грозному воину. Да, с ним считаются, но разве этого он хотел на самом деле? И разве такого почтения хочу я? Видение померкло, и я снова оказался в комнате Ангела.

- Ну как тебе? – произнес Волынщик.

- Все они чего-то хотели, и получили то, что хотели... И... они не рады. Они разочарованы. Неужели каждое исполнение желаний ведет к разочарованию? – спросил я потрясенно.

- Ну почему же? Конечно, нет. Просто со своими желаниями нужно быть очень осторожным. Прежде чем чего-то пожелать, подумай, а этого ли ты хочешь на самом деле?

- Но как мне понять, чего я хочу на самом деле? – воскликнул я.

- Есть то, что не подведет никогда. Самосовершенствование. Не слушай никого, не обращай ни на что внимания. Все в этом мире приводит к разочарованию. Смысл и желание есть лишь тогда, когда ты идешь к цели, и пропадает, когда ты дойдешь до конца. Самосовершенствование – это самый долгий путь, а значит, он наименее лишен смысла, в отличие от других методов построения своей судьбы. Надеюсь, ты понял это. А теперь я попрошу тебя меня покинуть. Я хочу сочинить новую мелодию для своей волынки, – произнес Ангел.

Я поклонился Темному и вышел наружу. Там меня уже встречали светлые Ангелы. Мироздатель вышел вперед и произнес:

- Итак, ты побывал в покоях Тьмы. Тьма имеет особенность поглощать души лживыми рассуждениями. Мы заклятые враги, хотя и собратья по ангелитету. Такой вот парадокс. Я уверен, что тебе хорошенько промыли мозги. Что ж, пора нам открыть тебе глаза на истинную природу вещей. Выбирай, к кому ты пойдешь в первую очередь?

Я посмотрел на ангелов. В принципе, мне было все равно, куда пойти сейчас, ведь я так или иначе побываю у каждого из них. Увидев, что Вознесение даже подался вперед от желания что-то мне сказать, я произнес:

- Я бы хотел пообщаться с Вознесением, если позволите.

Мироздатель кивнул.

- Хорошо. Брат, забирай его первым.

Вознесение кивнул, взял меня за руку и мы прошли к его двери.