Как Мор’Лаэгх стал личом

Тоненькая, хрупкая девушка лет семнадцати с двумя корзинами и большой кожаной сумкой через плечо опасливо пробиралась через коридоры вестибюля Башни Смерти. Было сыро, темно, редкий факел коптил и щелкал вместо того, чтобы давать свет. Недалеко от входа во внутренний двор, из темноты, выскочил мужчина в грязных рабочих одеждах. Он в последний момент заметил девушку, отскочил в сторону, и из небольшого холщового мешочка, который он держал у груди обеими руками, высыпалась горсть золотых монет. Девушка присела на корточки и, поставив на пол корзины, и помогла мужчине собрать монеты. Тот вырвал их из ее рук и, не сказав ни слова благодарности, убежал в сторону выхода. Девушка пожала плечами, подняла корзины, и пошла медленно вглубь Башни.

Совсем недалеко от места происшествия, буквально за углом, были большие деревянные ворота во внутренний двор Башни, где происходили кровавые поединки на выживание. Рядом с воротами располагалась небольшая коморка, в которой жил привратник, лич Мор’Лаэгх. Жил не совсем подходящее слово, конечно же, потому что личи – это нежить. Лич был одним из самых жутких клиентов девушки, но и самым доходным. В этот раз он как обычно стоял у входа и ждал ее, скрестив пальцы на груди. Одет лич был в темную мантию с капюшоном, всю в искусных заплатах. Недалеко от него, у стены, стояла коса. Косой лич не пользовался, однако быть при косе полагалось по статусу.

- О, дорогуш-ш-ша Линс-с-с-и, ты как вс-c-cегда вовремя, - запричитал лич, слегка присвистывая.

Девушка робко улыбнулась и поставила корзинки на пол. Она открыла одну из них, порылась внутри, и достала несколько мотков разноцветной пряжи.

- Вот, как ты и просил, Мор, - она протянула пряжу личу.

Лич аккуратно взял один моток, покрутил перед пустыми глазницами, положил в сторону и взялся за другой. Было невозможно прочитать эмоции этого существа, потому что у него не было ни кожи, ни мимических мышц. Только нижняя челюсть шевелилась, лич неторопливо щелкал зубами.

- Хорош-ш-шо, Линс-с-си, с-с-спас-с-сибо, - наконец сказал лич. Он забрал пряжу и достал из плотной дубовой тумбочки мешочек с золотыми. Девушка забрала золото, стараясь не касаться костей ладони лича. Она уже хотела уйти, но остановилась.

- Мор, а мужчина, который был у тебя до меня, это был победитель турнира Башни?

- Нет, это заемщик, он брал у меня кредит. Разве ты не обратила внимание, что он с-с-совершенно не в форме для сражений в Башне?

- Конечно заметила, поэтому и спросила, - ответила Линси. - А я и не знала, что личи промышляют ростовщичеством.

- Мы кредитуем не ради прибыли, - лич решительно махнул рукой наотмашь.

- А в чем тогда выгода? – удивилась Линси.

Лич помолчал с минуту. Потом он тихо произнес:

- Это наш-ш-ш ш-ш-шанс уйти из этого бренного мира и, наконец, обрес-с-сти вечный покой!

- Что-то ты меня совсем запутал, Мор, - сказала девушка и сморщила лоб.

Мор’Лаэгх ничего не ответил, потом собрал пряжу и понес ее в коморку. Линси посмотрела ему вслед и робко добавила:

- Я бы очень хотела узнать больше.

Лич замер, медленно развернулся и сказал:

- Возьми вон тот с-с-стульчик и ус-с-саживайс-с-ся поудобнее.

Когда Линси присела, он начал свой рассказ.

* * *

Хочешь верь, хочешь нет, но я тоже когда-то был человеком. Было это давно, задолго до смерти Мусорщика, задолго до проделок Лорда Хаоса. Однако я помню всё, как будто это было вчера. Я был помощником гвардейца Лимберри, последователя Благодати. Это была отличная работа, непыльная. Мне хватало на себя, жену и дочку. Однако, я был молод, амбициозен и хотел большего богатства. Ведь с золотом приходит и уважение, статус, влияние. В общем, я играл в казино, и играл по-крупному. Я часто выигрывал, но проигрывал еще чаще. Жена отбирала у меня жалование, потому что я бы проиграл и его. Поэтому я играл на заемные. В один момент меня даже посадили в долговую яму. Жена меня выкупила, но на правой руке навсегда осталось клеймо должника. Я ходил на работу в перчатках, чтобы Лимберри не знал про мои «приключения». Понятное дело, что после этого происшествия, жена строго-настрого запретила мне даже думать про казино.

Все было прекрасно и хорошо, пока один знакомый не рассказал про «систему». Он был большим знатоком, проводил кучу времени в библиотеках над древними фолиантами. Так что я верил ему безоговорочно, когда он рассказал мне про набор правил, которым пользовались древние знатоки, когда наш мир был полон математической магии, давно канувшей в Лету. Называлась «система» в честь великого мага Мартингейла. Суть ее заключалась в том, чтобы удваивать ставку сразу после проигрыша, чтобы при выигрыше восполнить то, что потерял в предыдущий раунд. Оставалось только найти деньги для начала игры.

Я попробовал получить деньги в рост от разных заемщиков, но все проверяли мою правую руку с клеймом должника, и отказывали. Кроме лича Т’геэха, о котором рассказал мне все тот же знакомый. Я попал на прием к личу, и, что удивительно, метка его не смутила. Кредит был выдан и на очень крупную сумму, бумаги подписаны. Я был настолько возбужден будущими выигрышами, что не прочитал внимательно договор. Когда в карете на Изумрудный Город я все-таки достал эти бумажки от скуки и вчитался, волосы на голове встали дыбом. Оказывается, в случае невозврата денег в условленный срок, вместо обычной долговой ямы, я буду подвергнут проклятию личей. Что именно подразумевалось под проклятием написано не было, но звучало зловеще. У личей была дурная слава, и люди старались обходить их стороной.

Однако, когда вступил на порог казино, мои опасения были развеяны бурей азарта, которая переполнила мою грудь. Я сел за рулетку и приготовился богатеть. Уже крутилась в голове такая сцена. Я захожу домой к жене и дочке с кучей золота, они меня спрашивают откуда столько денег, а я отвечаю, что заработал их умом и выдержкой в рулетку. Жена просит прощения, что запрещала мне играть, и мы идем покупать дочке новое платье. Сначала система Мартингейла работала без сучка без задоринки. Я делал ставку, и, если выигрывал, то продолжал делать ту же ставку. Как только я не угадывал следующее число, я удваивал ставку и отыгрывал предыдущий проигрыш. Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. И это оказалась так на самом деле. В один ужасный момент я стал ошибаться несколько раз подряд. Мои ставки удваивались с пугающей быстротой. И вот уже я ставлю большую часть капитала, заемного и выигранного, только чтобы отбить потери. Я скрещиваю пальцы на удачу, молю всех богов нашего мира, чтобы удача улыбнулась мне, но шарик был глух и выпал не на то поле. Я потерял большую часть заработанного таким кропотливым трудом. С досады я пытался отыграться на остатки, но в итоге потерял все до последней монеты.

Сказать, что я был ошеломлен этой неудачей, значит ничего не сказать. Я вернулся домой мрачнее тучи. Жена пыталась выяснить, что случилось, но я не мог ей рассказать. Она была права, мой неконтролируемый азарт привел к катастрофе. Я начал придумывать, как нам спрятаться от лича. Я даже каким-то чудом уговорил семью поехать на отдых к теще. Мы собрали вещи за день до того, как я должен был вернуть долг, и собирались уехать рано утром.

Посередине ночи к нам в дом зашел лич Т’геэх. Я выскочил из кровати в ужасе, но не смог ничего сделать и ничего сказать. Лич махнул рукой и парализовал меня. Мой крик застрял в горле, а глаза застелила пелена отчаяния. Слезы стали катиться по щекам, но я не мог их стереть. Лич отнес меня в Башню Смерти, прямо к этим воротам. Тут лич, наконец, нарушил молчание, и объяснил, что такое проклятие личей. Заключалось оно в том, что я должен понести наказание, приняв участие в турнире Башни, и только после него у меня появлялась возможность искупить ту сумму, которую я занял.

Вскоре состоялся турнир. Я не мог сделать вступительный взнос, поэтому лич сделал взнос за меня. Мой долг еще больше увеличился, а я еще даже не начал его отрабатывать. Потом была Башня. Сложно описать все те ужасы, которые там творятся. Это и изрубленные до неузнаваемости тела, лужи крови на полу, трупы, обугленные или замороженные до синевы магией. И звериное желание выжить. Там нет места ничему человеческому. И я тоже был там зверем, впрочем, время вытеснило эти травмирующие воспоминания. Каким-то чудом я не умер в Башне, и остался живым. Возможно, помогло то, что я был помощником гвардейца Лимберри: я отлично владел мечом, секирой и булавой, и был в хорошей форме от постоянных тренировок.

На выходе из внутреннего двора меня встретили лич, заплаканная жена и испуганная дочка. Жена было бросилась меня обнять, причитая что-то про меня дурака, но лич взмахом руки остановил ее. Потом он подошел ко мне и сказал, что поздравляет с прохождением испытания. Он пожал мне руку, но, когда я хотел ее выдернуть из костлявой ладони, лич сжал ее как будто клещами. Мне стало жутко больно, а он сказал голосом, в котором звучали такие редкие для личей эмоции. Он радовался.

- Спасибо тебе, - сказал он. – Я, наконец-то, свободен.

После этих слов его кости стали осыпаться пеплом. Хватка ослабла, и рука моя стала свободной. Однако, на ней было серое пятно там, где лич ее держал. К моему ужасу эта серость стала разрастаться по всему телу, моя кожа в момент стала дряблой, а потом совсем усохла до кости. Я попробовал двинуться, и со всего моего тела полетели хлопья мертвой плоти. Я стал личом вместо Т’геэха. Это и было второй частью проклятия. Как я позже выяснил, победа в Башне Смерти была обязательным условием этого бессмертного состояния. Самой победой человек доказывал, что лучше самой Смерти, и она не имеет над ним силы. В тот момент же все, что я видел – это перекошенные ужасом лица жены и дочки. Они стояли оцепеневшие несколько минут, и, когда я решил к ним подойти, они убежали из башни. Я больше никогда их не видел, они от меня отреклись. Зная дурную репутацию личей в мире, я не решился покидать Башню ради поисков. Я остался и продолжил дело Т’геэха.

* * *

Лич закончил рассказ, и заметил, что на лице Линси были две блестящие дорожки слез. Она утерлась платком и шумно высморкалась.

- Я могу тебе как-нибудь помочь, Мор? – спросила она.

Лич долго думал, потом ответил:

- Разве только ес-с-сли ты догониш-ш-шь того парня, которому я только что выдал кредит, и рас-с-скажешь про с-с-сис-с-стему Мартингейла. Он как рас-с-с упоминал что-то про казино, когда прос-с-сил золото в долг.

Линси тут же соскочила со стульчика, взяла в руки корзинки, и побежала вон из Башни искать несчастного должника.