Подарок

Совершенно нетипичная история, которая могла произойти только и искючительно в новогоднюю ночь.

Эпизод первый, в котором ничего не происходит, но без которого совершенно нельзя обойтись.

"Лыжню! Уступите парню лыжню! Скорей! Он несётся к мечте своей! В красной шапке с зелёным помпоном! Светлый рыцарь мечты своей! Лыжню! Уступите парню..." - это называется "песня привязалась". Нет ничего хуже, поверьте на слово, и спасения никакого нет: тридцать первого декабря ты шагаешь по лужам в центре Москвы, а издевательский рефрен в голове настойчиво призывает: лыжню! Уступите парню...

Я не любитель зимних видов спорта. Я всё это уступлю парню, и тем более - лыжню. Пусть с разбегу утопится в ближайшей луже со своей лыжнёй, я терпеть не могу лёд и сугробы, и - будь моя воля - высылал бы на сибирскую каторгу всех, кто с октября ноет: "Ах, скорее бы мороз!", однако... чёрт возьми, сегодня (только сегодня!) - солидарен.

Потому что новогодние ёлки выглядят сиротливо и неуместно в окружении осенней слякоти, а остатки праздничного настроения размокли в ней будто бумажная гирлянда. Лыжню, уступите парню... твою же душу!

...скорей...

Эпизод второй, в котором раскрываются некоторые слабости главного героя, а также происходит важнейшая встреча.

...вообще-то был у меня один случай, после которого я не пью. Тем более - тридцать первого декабря. И каждый раз, когда ноги приносят меня в очередной бар, а баров много открылось после развала СССР - я ещё помню, как в единственную пивную очереди стояли - так вот. Когда ноги приносят меня в очередной бар, я вспоминаю, что не пью. Иногда помогает.

Ноги принесли, я вспомнил. Не помогло.

А что вы хотите, когда на улице слякоть?

Все совершенно нетипичные истории в моей жизни начинаются именно так... типично.

- ...ну я и не знаю, что ей подарить. Мы вообще почти не общаемся - у неё трудный возраст, всё понятно. Но я-то, я-то что должен делать? Хорошо жене моей - она преподаватель... бывшая. С дочерью как-то ладят, потому что видятся редко. Хотя и мы видимся редко... Не понимаю я, короче. Что ни сделаю - всё не так. Ну то есть она деликатная, хорошая девочка, но однажды сказала мне прямо: "Папа, просто дари мне деньги, я сама всё куплю!"... - это я первому встречному жалуюсь на жизнь.

- ...а мне легко? - это уже мой собутыльник, что называется, говорит "с огнём", яростно, - ты полагаешь - люди взрослеют что ли? Куда там, если они в онлайн-игрушки играют? Мужикам по сорок пять лет, но канючат будто детсадовцы "Дай лялю дай лялю" - одно отличие: детсадовец, слава Богу, заплатить не может за свои капризы. А здесь у тебя под началом десять тысяч великовозрастных младенцев, каждый ноет. Мало нам форума - скоро ещё начнутся "письма дедушке Архивариусу"! И вот бригада пашет день и ночь, создаёт им сбалансированную систему - и вечно им к ней чего-то не хватает...

- ...хрена к ней не хватает, - третий за нашим столом ничем не примечателен, кроме жёлтого значка на лацкане, но комментарии вворачивает остроумные и вовремя. Или мне уже так кажется спьяну... опять я, что называется, "накидался" - когда успел?

Знаете, пить бросать в СССР было гораздо проще.

Ну вот смотрите: бросил ты пить водку. Не абстракцию какую-то, абстракция в таких делах губительна, нужна неприкрытая конкретика: не пьёшь водку. И вуаля - кроме водки-то нет ничего, за исключением уж откровенной отравы из клея и сверла. Добро пожаловать в здоровый образ жизни.

А в нынешние времена бросать пить замучаешься. Вы меню читали? Виски, ром, джин, граппа, пива восемьдесят сортов...

Я не оправдываюсь. Да, я алкоголик.

Но дочь меня не осуждает, поскольку дни и ночи проводит в компьютерном мире. Супруга же моя... ладно, о ней в следующий раз. После хрена мы ещё раз выпили за понимание, а что случилось потом, я помнить должен - но я не помню.

Эпизод третий, в котором на голову героя наконец-то падает снег - или как-то так.

...на притихшие в предпраздничном нетерпении улицы падал долгожданный снег. Архитектура подсказывала, что вокруг - центр города: именно там под охраной государства сохранились старинные дома, но какой именно район... я всегда в них путаюсь. Хотя прожил в Москве целую жизнь. Ну ещё Ленинград, но это же не Ленинград, правильно? Это в самом крайнем случае - Санкт-Петербург. Шутка за триста, ха-ха.

Как я вышел из бара? Куда меня занесло? В первую секунду, испугавшись замёрзнуть, я заскакал, будто заяц, по мостовой, приговаривая "Пить надо меньше! Надо меньше пить!" - однако снег был совершенно не холодный и не таял в пригоршне - тогда я зачерпнул, чтобы растереть лицо. Толерантность к холоду - дурной знак. Но от умывания слегка полегчало.

Впереди открылась площадь, полная народу. Толпа забрасывала снежками хохочущего толстяка в тулупе. Засмотревшись на играющих горожан, я машинально подошёл к сугробу и тоже слепил снежок, потом ещё один.

И как раз долепливал третий, когда почувствовал чей-то налитый кровью взгляд, воткнувшийся прямо между лопаток.

Через мгновение мужик в карнавальном рыцарском костюме с криком "ААААА!!!!!!"...

Эпизод четвёртый, в котором мы узнаём, что случилось после того, как мужик в карнавальном рыцарском костюме с криком "ААААА!!!!!!"...

- И таки как вы теперь себя чувствуете? - спросил бармен.

- Не дождётесь, - ответил я фразой из известного анекдота, хотя голова кружилась немилосердно. - Голова... голова у меня крепкая, слава богу, а тот мужик в карнавальном рыцарском костюме схватил мои снежки и с криком "ААААА!!!!!!" помчался прочь. Я понять не могу, как я снова оказался в баре? Меня принесли?

- Здесь не бар, здесь натугально Фонтан Возгождения.

- И любой бар можно так назвать, особенно по утрам.

- Ой, сказать, шо я это знаю - это ничего не сказать. Я налью вам за счёт заведения, если вы пгедвагительно заплатите мне десять кгедитов.

- Десять чего? У меня только евро в кошельке.

- Да сойдёт и евго, если вы будете молчать как Чарли Чаплин за то, что я их у вас взял.

Возле стойки бубнил телевизор. Экран показал двух хоккеистов: тот, что в зелёной форме, изо всех сил врезал хоккеисту в синем клюшкой по голове. Я, сразу припомнив "рыцарский костюм", невольно поморщился и продолжил копаться в бумажнике.

- А кто играет-то?

- Шоб я так жил, как они там иггают. Я про тот хоккей ещё дегжу себя в руках, но чувствую, что вырвусь. Все они вечно на одно лицо, но никто не попадает ко мне, подобный гешефт приносит нескончаемые убытки, у бедного Ол Гриала и так ничего таки не осталось на стагость.

Образ одесского зомби ему удался, а купюра в десять евро исчезла со стола - никакому Акопяну не повторить.

Эпизод пятый. Папагалло (что бы это ни значило).

- Вы сильно переплатили. Но теперь уже ничего не поправишь: чтобы Ол Гриан отдал кровно нажитые непосильным трудом десять евро, нужно доплатить ему ещё сто. Так что отойдём от греха подальше, у меня к вам есть серьёзный разговор.

Я не люблю серьёзные разговоры: они всегда заканчиваются нелепостями. И низкорослый человечек на тонких ножках и в лётном шлеме одним только внешним видом своим недвусмысленно намекал: нелепости предстоят ещё какие. Но у меня слишком болела голова, чтобы уйти.

- Знаешь, мне сложно говорить об этом... но есть одна девушка... Ее зовут Мафи. Она работает в местном магазине. Так вот... я... Я люблю ее. И хочу сделать ей предложение. Да так, чтобы это было самое необычное предложение за всю историю мира. И ты мне в этом поможешь...

- Мы уже на ты?

Человечек вытаращил на меня глаза из-под очков. Подобного ответа он явно не ожидал и теперь лихорадочно копался в памяти, подыскивая верные варианты. Найдя, как ему показалось, лучший из всех, он набрал в грудь воздуха и с воодушевлением произнёс:

- Знаешь, мне сложно говорить об этом... но есть одна девушка... Ее зовут Мафи. Она работает в местном магазине. Так вот... я... Я люблю ее. И хочу сделать ей предложение. Да так, чтобы это было самое необычное предложение за всю историю мира. И ты мне в этом поможешь!

- Нет, не помогу.

Несчастный влюблённый подавился окончанием фразы. Мне правда не хотелось ему помогать, поскольку из-за выпитого, а главное - из-за снежков чувствовал я себя в высшей степени скверно. Пусть сам разбирается со своей Машей или как там её.

- Знаешь, мне сложно говорить об этом!!! - завёл человечек свою шарманку в третий раз...

- Знаешь, мне вообще сложно говорить! - перебил я достаточно грубо. - Что ж ты в очках не видишь, как у человека голова раскалывается? Иди к стойке и проставься как следует, потом с проблемами приставай. К незнакомцам. По ночам.

...спустя полчаса он плакал, подперевши небритую щёку кулаком. Физиономия его из-за такого обращения перекосилась, дурацкие очки он бросил на стол перед собой. А как его звали - я до сих пор выговорить не могу.

- Господи, как скучно мы живем! - стонал несчастный, заливаясь слезами. - В нас пропадает дух авантюризма! Мы перестали лазить в окна к любимым женщинам... Мы перестали делать большие, хорошие глупости! Я один остался - ОДИН Я! - способен на оригинальный подарок! Я этих оригинальных подарков отправил уже тысяч пять. И где я? В глубочайшей ФРЕНДЗОНЕ!!!

- А что такое френдзона? - спросил я, сделав глоток. Головная боль медленно уходила, но необходимость слушать того, кто тебе наливает, не даст вам расслабиться до конца, как ни пытайтесь.

- Френдзона - это... а, всё равно не поймёшь. И вообще - ничего я не буду рассказывать! Так что рассказываю: френдзона - когда ради женщины готов свернуть горы, а в ответ приходят записочки. "Спасибки, милый!" Ты представляешь? "СПАСИБКИ, МИЛЫЙ!" У меня этих записочек скопилось несколько сотен! ВОТ! ВОТ! СМОТРИ! - на стол посыпались мятые бумажки. - И везде одно и то же! Я же всем вру, что живу с ней! Что любовь! ...а на самом-то деле ночую один в своей лавке на груде старья, и "Спасибки, милый" - вот и вся любовь. ...френдзона... горы... свернуть!

- И какие ты горы свернул? - здесь главное - цепляться за знакомые слова. Тогда есть иллюзия диалога. Вникать совершенно необязательно.

- Как какие? - оживился мой собеседник, почувствовав любимую тему. - Оригинальные подарки! Ты должен мне помочь! Тебе только нужно кое-что одеть, взять кое-что в руки и кое-что сказать! Это просто, а я тебе буду очень благодарен! Да что там я... Мы оба будем тебе благодарны! Она только и ждет, пока я ей пришлю свой Подарок! Ты поможешь нам стать счастливыми!

- Так, погоди.

...знаете, я - врач. Моей профессии, обременённой законными профессиональными деформациями, свойственно необратимо менять взгляд носителя на окружающий мир. И каждый собеседник - в первую очередь пациент. И каждая беседа сама собой превращается в моей больной голове в анамнез. А за анамнезом следует диагноз. Хоть и не собирался я вмешиваться.

- Так, погоди. Я должен, мне нужно, я надену, я возьму - а ты-то что будешь делать тем временем? А? Сидеть дома и "горы сворачивать"?

Над столом повисла тягостная пауза.

Эпизод шестой, в котором за одно письмо можно отдать всё на свете.

...я эти косички узнаю даже если буду в коме лежать. Однажды она скажет: "Слишком по-детски". Скажет: "Хочу каре". Скажет - куда денется?

Но пока что час не пробил, наши вкусы совпадают. И я - боясь нарушить равновесие - молчу о том, как мне нравится причёска моей дочери.

Вот - эти самые косички проплыли мимо в карнавальной толпе. И я пошёл следом - не для того, чтобы шпионить, а для того, чтобы с ней не случилось беды. Дети никогда не видят между этими побуждениями никакой разницы.

Ей шёл карнавальный костюм. Странный Новый год: я не помню, чтобы люди переодевались так массово, будто дошколята на детском утреннике. Но здесь рыцари, демоны и прочие чупакабры вытеснили с улиц обычные шапки и пуховики. И ни одного автомобиля, ни одного автобуса. Перекрыли центр?

Надя - конечно, назвали в честь матери - прижимала к груди конверт. Я сразу обратил внимание. Никто уже давно не отправляет бумажной корреспонденции, используют "мыло"... каково название, таковы и письма. Но дочурка сохраняла очень серьёзный вид, не стесняясь откровенного архаизма, шагала к зданию почты. А синие ящики для писем светились магией прошлого тысячелетия, а дверь скрипнула и в нос ударил запах сургуча, и до самой глубины сердца родной и знакомый голос произнёс тоненько: "Дедушке Архивариусу".

И тут я всё понял. И вспомнил, где уже упоминался этот дедушка, и остальное - тоже.

Я же не совсем идиот.

Тем временем конверт с письмом шлёпнулся на стойку, а знакомые косички растворились в пустоте. Только вспыхнула на мгновение надпись "Персонаж не в клубе..." - и не успел я сказать ничего, разве что рот раскрыл.

...ну и правильно. Главное в новогоднюю ночь - вовремя выйти из Интернета. Дочка - молодец. А я в следующую секунду раскрытым по случаю ртом рявкнул:

- ЭЙ, ТЫ ЧТО ДЕЛАЕШЬ? - уже, конечно, не в адрес дочурки.

...поверьте советскому человеку: при беседе с почтовым чинушей даже интеллигентный профессор обязан только хамить. Иначе связь не установится, телеграмма пропадёт, а эпистолу вашу вскроют, подержав над чайником - ...

- ТЫ ЧТО ДЕЛАЕШЬ?

Почтальон испуганно присел и чуть не опрокинул чайник на пол. Письмо, стиснутое кривыми пальцами, мелко дрожало, знакомый почерк - "Дедушке Архивариусу" - буквы чуть потекли. Куда ты суёшь свой немытый нос, чучело?

- Я, видите ли, не чучело. Я - писатель. Мне нужны сюжеты для моих историй.

- Ага, писатель. Нет там никакой истории - обычная маленькая праздничная мечта. Девочка загадала желание. Оставь в покое.

- А вдруг есть?

- Я говорю - нет.

- А вдруг есть, а вдруг есть? Сейчас откроем и посмотрим! Мне не стыдно! Я выполняю своё предназначение!

- Предназначение твоё - письма отправлять.

- Как же их отправлять открытыми? Нет, милейший. Все письма дедушке Архивариусу я после прочтения сжигаю в печи. Уничтожаю улики. Иначе меня с работы уволят. Кроме того - я не имею права подрывать престиж главной почтовой службы, столичного отделения, в котором самые лучшие сотрудники, самое квалифицированное обслуживание, самый дружелюбный сервис! Нет, отправить открытый конверт мы не можем. Нет - нет - нет и нет! Никогда! Так что - поймите, у меня нет выбора.

Все письма дедушке Архивариусу... сгорают... в печи.

Ни одно он не получит.

Вот так выясняется на старости лет, куда же делся Дед Мороз из новогодней сказки.

Почтальон меж тем опять пристроил бумажный квадрат конверта над чайником, и внутренний голос уверенно подсказал: отнять силой не получится. Что попало в эти руки - пропало как те десять евро. Одесский зомби Ол Гриан, до чего же ты прав, дружище: пожелав возвратить десять евро, нужно заплатить ему вдесятеро...

- Постой, писатель. Баш на баш. Верни мне десять евро... то есть - письмо. Верни мне письмо. А я взамен расскажу тебе историю - хоть весь мир обойди, никогда не найдёшь такую ни в чьей переписке.

Почтальон-плагиатчик замер, раздираемый внутренними демонами - я слышал, как внутри него что-то хрустит.

- Слышишь меня, Эрнест Хэмингуэй? Если конверт успеет расклеиться - я заберу рассказ с собой в могилу. И всю жизнь ты проведёшь в мучительных раздумьях...

Чайник вскипел, струя пара ударила, и бумага начала таять, будто снег. Неужели?

- ...СЕБЕ ЭТОГО НИКОГДА НЕ ПРОСТИШЬ! ЕСЛИ ТЫ НАСТОЯЩИЙ ПИСАТЕЛЬ...

Хрустнуло - и стихло.

Зажав в побелевших руках слегка влажное, однако - слава Богу - по-прежнему целое письмо моей дочери, неудавшийся автор упал на табуретку напротив меня и проскрипел одно лишь слово:

- Рассказывай.

Бедняга. Десятисекундная борьба с самим собой его доконала. Я же - невзирая на то, что сердце колотилось где-то в районе "адамова яблока" - чувствовал себя полным сил. И выманить драгоценный бумажный груз у несчастного почтмейстера уже не составляло ни малейшего труда.

- Доставай перо и чернила - сказал я, - рассказ будет долгим... а письмецо я подержу пока, чтоб не мешало. Смелей, разожми пальцы, Александр Дюма, там внутри - лишь детский подарок, который ещё предстоит получить, а моя история приведёт тебя к славе! Готов? Пиши. Итак...

Запрятав спасённый конверт в нагрудный карман пиджака "в ёлочку", я прокашлялся и начал:

- ... Каждый год тридцать первого декабря мы с друзьями ходим в баню...

Эпизод предпоследний, в котором бьют часы и не только часы.

Полночь нависла над городом, будто первая волна подступающего прилива - скоро всех захлестнёт Новый год. Я прыгал вниз по ступеням, оставив за спиной обессилевшего от хохота любителя плагиата, унося с собой письмо дочери: считанные минуты, бежать далеко, эх, годы уж не те, и не мне с моим алкоголизмом заниматься лёгкой атлетикой.

И с размаху налетел на голого человека, ковыляющего по снегу босиком.

То есть - человек разгуливал не совсем голым, самые чувствительные места он прикрыл обрывками цветной коробки, а на лысину приклеил шёлковый бант. Так что я даже не сразу узнал своего недавнего собутыльника, любителя "горы свернуть".

- Здравствуй! Это ты? А это я! - заорал он, обнимая меня обеими руками. Для этого пришлось ему выпустить коробку и она тут же соскользнула до колен. - Здравствуй! Теперь я понял! Ты ведь прав! Я сделаю для Мафи самый оригинальный подарок! Вот посмотри: бантик, коробка - как я тебе? жаль, живёт она в другом городе, но доберусь как-нибудь!

- А переодеться прямо у её дверей и сразу постучать ты не догадался? Ну - чтобы не тащиться в другой город с голой задницей?

- Скучно ты живёшь! - ответил радостно человек-подарок. - Ты не способен на подвиг!

- Куда уж мне, я - унылая посредственность. И во френдзоне-то никогда не бывал, - отметил я, торопливо упаковывая несчастного "оригинала" обратно в его картонный доспех.

- Постой, я тебя не поблагодарил. Вот возьми-ка пятьдесят образцов... где они тут... - непонятно откуда он вытащил упаковку каких-то пробирок, оставленная без присмотра коробка вновь сползла...

- ...спрячь ты обратно анализы свои, мне и в поликлинике этого хватает! - запротестовал я, снова помогая подарку одеться. - Хочешь ответить добром на добро - скажи, где живёт Архивариус?

- Архивариус? В Башне Смерти! На Уступе Погибели! Ну я пошёл! Пока!

"Неплохие у них тут названия для жилища доброго дедушки, отвечающего на новогодние письма" - подумал я, провожая взглядом "самый оригинальный подарок". Минутная стрелка на ратуше щёлкнула, секундная устремилась на последний круг...

Не успеть.

Что делать? Башня - наверняка это она - оседлав утёс, господствовала над городом, рядом неприметная тропинка вела к маленькой пагоде, сияющей, как жёлтая звезда... НЕ успеть.

И тут меня осенила идея.

Если нет возможности добраться до Архивариуса - я знаком с тем, кто получает его письма! Нужно просто вернуться в бар! А для этого...

Для этого...

Мысль ещё додумывалась, а пальцы уже лихорадочно лепили первый снежок.

Какой-то мужик в карнавальном костюме рыцаря уставился на меня и левый глаз его задёргался, наливаясь кровью. Из ноздрей повалил пар, рожа скривилась. Я, улыбаясь во весь рот, поднял снежок над головой. Мужик побагровел и с криком "ААААААААААА!!!!!!!!!!".....

Эпизод последний, в котором новогодняя ночь ещё не кончилась, но всё становится на свои места.

- И тут он кричит: "У меня там ценный веник ER!"

- Ага. К...к...к... КОМПЕНСАЦИЯ! А я ему - к... к... к... к..акая тебе к..омпенсация, к...к...коз...

- Нубьё ей: "Бабуля, закурить есть?" Авдотья в ответ как треснула....

- Да и хаос на них, сотрём и перепишем с нуля. Когда-когда... в понедельник, - за столом прибавилось народу, гомон усилился, мужчина, прикрыв красные от бессонницы глаза ладонью, вёл переговоры с гарнитурой hands-free.

- Кто звонит? - театральным шёпотом спросил любитель пламенных речей.

- САМА! - театральным шёпотом ответил страдающий от недосыпа, и вновь обратился к гарнитуре: - Ну не мелочись... Машенька!

- Послушайте! - бросив взгляд на часы, я взял слово. - Послушайте. Можно ли я загадаю одно желание, пока куранты не прекратили бить? А то вы - я смотрю - совсем забыли про Новый год.

- Забудешь тут! - ответил "с жёлтым значком на лацкане". - Новогодняя ночь, а онлайн проекта выше, чем у Президента России с его обращением! Мы и за праздничным столом работаем...

- Я понимаю, но прошу вас: пожалуйста. Это очень важно.

- Что такое? - спросила дотоле молчавшая особа с глубокими мечтательными глазами. Одна среди мужчин, не принадлежащая никому, но радующая всех, ибо мир без женщины - дурной мир. Мы - мужчины - руками вращаем Землю, но единственная Муза, вдохновляющая Землю вращаться...

И вот эта Муза обратилась ко мне:

- Что такое? Расскажите, раз уж вы здесь.

И я рассказал. За столом установилась тишина, поскольку - хотя я говорил лишь для Музы (так я назвал её про себя) - все оставили свои дела и прислушались.

- Легко догадаться, кто вы. Моя дочка играет в вашу игру. Играет с вами. Следовательно - вы её друзья, хоть и не знаете её.

- Очень лестно, - ввернул очередной сарказм "жёлтый значок".

- Я благодарен, "господин пересмешник", за ваш ценный комментарий, но у меня нет времени на перепалки - часы бьют. Моя дочь написала письмо дедушке Архивариусу. Знаете... она проводит в вашем мире больше времени, чем со мной, и это не страшно: с вами ей интереснее. Страшно, что я так и не придумал, что подарить ей на Новый год. Я не знаю, что её обрадует.

Я вынул из кармана письмо и бережно положил на край стола.

- Я не знаю. А вы... вы - знаете, это ведь для вас письмо. И чтобы вы помогли мне устроить дочке настоящую новогоднюю радость, я решил принести это письмо сам.

- Представьте себе, мои дорогие коллеги, - произнесла Муза, - а ведь это - первое послание дедушке Архивариусу. Других нет. Видимо, пользователи проекта совершенно утратили веру в новогоднее чудо.

- Вера в чудо - не наша компетенция, - заметил человек, до того тихо размышлявший о вечном. - Мы можем творить чудеса, но не можем вдохновить людей верить.

- Действительно, - вздохнула Муза и глаза её слегка затуманились. - Кто бы мог вообразить такое - возможности Ангелитета ограничены людьми. Передайте мне конверт. Пожалуйста.

И конверт пошёл по рукам. Огненный, Сонный, Вечный... "жёлтый пересмешник"... у этого, несмотря на приличный костюм, какой-то хаос на голове, а дальше сидит тот, о ком сразу можно сказать "отлит из металла". Каждый прикоснулся к маленькой мечте. И был так аккуратен, словно ему передают живую птицу.

- Подождите! - подал голос "хаос на голове". - Вы сказали, что хотите загадать желание. Так в чём же ваше-то желание? То, что скрыто от посторонних глаз в конверте - мы рассмотрим, а чего хотите вы?

- Нет ничего проще. Если можно, конечно... напишите на том подарке: "от папы".

- Хм. Интересно будет выглядеть подобная надпись, если девочка загадала...

- Тихо. А вам известно игровое имя вашей дочери? - спросил Пересмешник.

- Конечно - ответил я.

Я действительно знал, поскольку, начиная играть, дочь мне хвасталась своим персонажем. Ровно один раз.

- Конечно. У неё удивительное имя: PRINCESSA_IZ_BAKU.

- И главное - редкое, - заявил Сонный.

Ангелитет хором поперхнулся.

Пост скриптум, в котором главный герой уже не участвует.

Когда дверь бара закрылась за Евгением Михайловичем, оставшиеся у стола распечатали конверт и Повелитель Снов прошёлся пальцами по сенсорному экрану: исполнено.

После чего нажал кнопку "Выход". Хорошего понемножку.

Муза, наблюдавшая за исполнением мечты, улыбнулась так ярко, как умеют только ангелы и дети.

- Знаете что? А все-таки у нас с Вами самые замечательные профессии, самые нужные!

- Судя по зарплате — нет.

...кому принадлежала последняя фраза - историкам так и не удалось установить...