Триста лет спустя...

Мы все умрем... лишь молвил он, свой взор взирая в небеса,
Где из за тысячи знамен, никто не видел и луча.
То шла война.
Нет, не война, а просто месиво, кров, фарш.
И головы сложили те, кто рождены при Демоне...

Три сотни лет, и млад и стар, ложился трупом наповал.
Не понимая, не помня строк приказа, за что убить и сам он пасть готов.

Три сотни лет, молясь лишь ангелам забвенным,
Которых прокляла вся сущность, сам смысл света, тьмы, и бытия
Нет, то была уж больше не Земля.
Не поле битвы, и даже не могильный край, Там где мечтают о кончине,
И путь свой в ад мостят грехами, О зверстве коих даже демоны молчат,
Стыдливо извиваясь в отвращение.

Мир стерт.
Он уничтожен в одночасье, и камень с камнем рядом не лежал.
И мрак вокруг, лишь ритм бубна, монотонно пронизал...
От лезвий искры запекали кровь у ран, и отражались бликами в глазницах.

И этот смех, Само безумство, что извергал танцуя шут,
Все запинаясь на костях, обугленных конечностях, и путаясь в кишках.
Он веселил элиту смерти, слуг и их князей кровавых,
Что восседали на престолах, приказывая дохнуть всех от мук.

Три века, канули во тьму. Воспоминания были стерты. Кто знал – повешены и сожжены.
Лишь битва смысл теперь имеет, она и вера, и сам смысл быть.
Поклон, и преданность, чудовищу, что с тыквой на плечах, и вместо глаз свеча, и воск он изрыгал.

Да, так и есть, все началось в день праздника тогда. Три сотни лет назад.
Туман над полем простирался, детишек звонкий чистый смех,
Костюмы пугал, призраков и ведьм, и в шутку с нечистью общение.

Но знать не мог, что с уст невинного дитя, сойдет то черно заклинание...
Пробудит темноту от многовекового сна,
И душу в клочья разорвав, на место счастья притулился демон.

В глазах ребенка засветился огонек. Но уж не он им был, а тот кто Джеком наречен,
Безликий демон, разъяренный гневом,
Кто жаждал крови, и сдержать себя не мог... И триста лет, там где то в подсознание,
В тени за демоном, дитя, он видеть это мог. Как погибали все создания,
Кого любил, спасти он их не мог...